— А теперь как вам кажется?
Улыбка скользнула по его лицу.
— Едва увидев в его доме другую женщину, я сразу исключил Каделла. А кроме того, существуют и другие люди, имевшие причины для убийства. Например, Вера Ралей. Она больше года преследовала мистера Фридмана, умоляя на ней жениться. Когда появилась миссис Данцер, она потеряла всякие шансы.
— А после смерти миссис Данцер?
— Камерон,— медленно произнес Аллан,— сегодня вечером я уже сделал ошибку, поспешна высказав свое мнение. Не принуждайте меня оглашать другие бредовые идеи.
— Я только хотел узнать, начала ли она снова домогаться Фридмана после смерти Денизы Данцер.
— Я полагаю, да.
— Вы уже заявили в полицию о том, что с вами произошло?
Он повернулся ко мне спиной и уставился на улицу. Наверное, так же смотрел Фридман из своего окна на плавательный бассейн, в котором вскоре очутился.
— Сперва я собирался,— ответил Аллан.— Но теперь передумал. Не вижу в этом большого смысла.
— Возможно, вы правы,— заметил я.— Полиция убеждена, что Фридман умер в результате несчастного случая.
— Что?! — воскликнул он, резко развернувшись. — Но... но это же абсурд!
— Скажите это полиции.
Он замолчал.
— Мог ли Фридман ходить без палки? — продолжал я тем временем.
Он нахмурился.
— Мог, но очень плохо. Нога еще сильно болела. А почему вы спросили?
— Потому что я пытаюсь опровергнуть их версию, — ответил я. — Но пока безрезультатно.
Когда я выходил на лестницу, он произнес:
— Вы так и не сказали, зачем навещали меня.
— Вероятно, чтобы вас разбудить.
Туман по-прежнему окутывал бульвар Голливуд и авеню Чероки. За время моего отсутствия в почтовом ящике конторы накопилась куча писем. Я вытер пыль с письменного стола, разобрал корреспонденцию и позвонил в службу информации. Там оказалось три сообщения для меня: два из Лас-Вегаса и одно от Росса Ригби.
Ригби ни по характеру, ни по внешнему виду не напоминал других агентов Голливуда, однако его причисляли к наиболее активным деятелям, представляющим ряд кинозвёзд, например Алисон Пейдж. Она была маленькой, очаровательной блондинкой, юным восходящим талантом с незабываемым голосом. Она зарабатывала кучу денег.
Я позвонил Ригби.
— Мне сообщили, что я должен с вами связаться,— сказал я, когда он взял трубку.
— Верно. Где вы были, Поль?
— В отъезде.
— Это я уже знаю. В Вегасе?
— Нет, — ответил я.
— Она пыталась найти вас,— объяснил он после небольшой паузы. — Но вы, наверное, в курсе.
— Да, мне говорили.
— Вы позвоните ей?
— Возможно.
Снова наступило молчание.
— Кажется, между вами что-то неладно, Поль?
— Послушайте, Росс,— медленно произнес я,— по отношению ко мне вы всегда проявляли исключительную порядочность, и я с большой неохотой кое-что вам посоветую. Перестаньте играть роль свахи. Вам отлично известно, в чем дело.
— Мне известно только, что вы напридумывали! — возразил он громче обычного. — Она уже давно ждет от вас предложения. Вы совершенно игнорируете ее. Что стоит между вами?
Я не ответил.
— Что? — повторил он.— Деньги?
— Помимо всего прочего. Прекратите, наконец, Росс!
— Слушайте, — продолжал он.— Если разница в ваших доходах настолько вас смущает, по.чему вы не принимаете предложения Линкса? Еще не поздно согласиться, мой мальчик.
— Росс,— перебил я его,— об этом мне достаточно долго твердили. Студия Линкса мечтает платить Мне в месяц столько, сколько я зарабатываю за полгода. Но сейчас я сам себе хозяин, Росс, и не изображаю из себя мальчика на побегушках. Вот и все.
— Ну, в конце концов, это ваше дело, Поль.— Я услышал, как он тяжело вздохнул.— Ладно, не буду вас больше торопить, но окажите, пожалуйста, мне услугу — позвоните ей. Онa ждет.
Я положил трубку и уставился на телефон. Если я позвоню, то совсем закопаюсь со здешним делом, которого мне не следовало начинать. Я прочитал несколько писем, ожидавших ответа, снял крышку с пишущей машинки, вставил лист бумаги и напечатал фамилию и адрес. Прошло пятнадцать минут, но на листке ничего не прибавилось. Я разорвал его и взялся за телефон.
Остаток дня прошел довольно спокойно. Я убрал деньги Фридмана 9 сейф. Около шести вечера я запер свою контору, спустился пообедать, а затем поехал к себе домой, где в последние месяцы было как-то холодно и пусто.
На следующее утро, часов в одиннадцать, уже в конторе, я решил изменить свою позицию, заправить горючим «плимут» и отправиться в Лас-Вегас. Я привел в порядок письменный стол, запер ящики, закрыл окна. Но, когда я собирался уходить, позвонили в дверь.