В первый раз Хелл выказал признаки некоторого волнения.
— Довольно! — крикнул он.
Хенсон закурил новую сигарету.
— Я скажу все, что считаю нужным. Осталось уточнить некоторые детали. Когда вы опорожнили сейф, раньше или позже моего прихода в контору за деньгами и бумагами Будрика? Откуда вы узнали, что я сбегу в Перу, обманув полицию? Что вы сделали с машиной, которую я угнал из Кэлум-сити? Но, повторяю, это лишь второстепенные детали.
Уже более спокойным голосом Хелл пробормотал:
— Жаль!
— О чем же вы жалеете?
— О том, что вам никогда не придется рассказать свою историю полиции.
— Вы напрасно огорчаетесь. Она уже в курсе.
Хелл отшатнулся.
— Каким образом?!
— Вы помните свои первые слова при появлении здесь?
— Какие?
— Вы говорили о ловушке. Так вот, вы не ошиблись. Вчера вечером, обнаружив труп Хельги, я позвонил в городскую полицию Чикаго. Я сообщил все Деволту и лейтенанту Эгану и попросил приехать за мной. С той минуты и до тех пор, пока техники не установили здесь микрофоны, я находился в руках полиции. Они закончили сегодня после полудня. Потом лейтенант проводил меня сюда.
— В доме есть микрофоны?
— Вне всякого сомнения. Их так просто спрятать.
— Я вам не верю.
На тумбе для радиоаппаратуры кроме телевизора стояли радио и проигрыватель. Хенсон открыл его крышку.
— Может, вы теперь поверите? Другой микрофон находится в кушетке, один в холле, два на кухне и четыре штуки на первом этаже. Просто мы не знали, в каком месте вы пожелаете откровенно поговорить...
Хелл поднял подушки кушетки и сорвал маленький микрофон, от которого почти невидимые провода вели к окну.
— Сволочь! — прохрипел он. — Вы хотите отправить меня на электрический стул!
Значит, это действительно вы убили Ольгу, Коннорса и Хельгу?
— Конечно я! — Его палец лег на курок револьвера. — Но я заберу вас вместе с собой. Я...
Внезапный вой сирены перед домом прервал его. Раздался голос комиссара Деволта, усиленный мегафоном:
— Вам ничем не поможет убийство Хенсона, Хелл. Совсем наоборот. Бросьте ваше оружие и выходите!
Хелл скользнул за кушетку и отдернул занавески. Улица уже не пустовала. Ее переполняли полицейские машины и радиоустановки. Неожиданно яркий луч прожектора осветил окно. Пролетела секунда, другая, третья, четвертая, пятая — и полицейские, под прикрытием машин, выстроили и направили на Хелла дула своих крупнокалиберных винтовок.
Лейтенант Эган взял рупор из рук Девольта и крикнул:
— Вы окружены. Выходите с поднятыми руками!
Хелл разбил оконное стекло револьвером и зарычал:
— А если я откажусь?
— Мы сами придем за вами!
Хенсон привстал на цыпочки и, пытаясь спастись, бросился к двери. Услышав, что он убегает, Хелл резко повернулся. Одна пуля разбила лампу. Лейтенант Эган продолжал что-то кричать в мегафон. Снаружи начали стрелять, и остатки стекла разлетелись вдребезги..
Хенсон добежал до двери и, открыв ее, помчался через лужайку. Хелл выстрелил ему вдогонку, и пуля попала Хенсону в руку. Он упал и ударился плечом, потом повернулся и, пригибаясь, доплелся до места, защищенного полицейской машиной.
Он услышал, как Хелл стукнул дверью. Инспектор Деволт снова взял мегафон.
— Вы только ухудшаете свое положение, Хелл. Мы не остановимся перед тем, чтобы пустить газ. Я уверен, что он не принесет вам удовольствия.
Хенсон прислонился к борту автомобиля, подбежал лейтенант Эган.
— Вы ранены? — спросил Он.
Совершенно ошеломленный болью, Хенсон едва сумел прошептать:
— В руку. Но, по-моему, рана не серьезная.
Лейтенант быстро разрезал рукав рубашки и пиджака перочинным ножом.
— Все будет в порядке. Вы быстро поправитесь, — сказал он и сделал знак инспектору, стоящему рядом. — Чарли, проводите его в мою машину, а потом сходите за врачом, пусть посмотрит, в чем там дело.
— Хорошо, лейтенант.
— Кстати, Хенсон,— продолжал Эган,— вы отлично проделали работу. Мы все записали: его признание в убийстве Ольги, ее матери и Тома Коннорса.
— Спасибо,— просто сказал Хенсон.
В сопровождении инспектора он пошел вдоль ряда машин. Впечатление ночного кошмара исчезло. Ситуация была драматической, но реальной. Мегафон кричал без устали. Время от времени Хелл стрелял изнутри дома, полицейские тоже стреляли в ответ. Пули отбивали куски камней, раскалывали стекла, и пальба отражалась громкоголосым эхом.
Хенсон ничуть не переживал. К черту этот дом! Полиция может разбомбить его на кусочки! Он не хотел больше никогда видеть его, входить внутрь. Он никогда не принадлежал ему и теперь не принадлежит. Его оплатил Джек Хелл!
Инспектор открыл заднюю дверцу одной, машины.
— Подождите здесь, мистер Хенсон. Я схожу за хирургом.
— Понятно.
Хенсон залез в темную кабину. И внезапно почувствовал, что он не один.
— Кто тут?! — вскричал он в тревоге.
Послышался тоненький голосок:
— Это я, Ванда. И я умираю от страха, зная, что ты находишься в доме с мистером Хеллом. Но лейтенант Эган объяснил, что это единственная возможность получить доказательства твоей невиновности и вины Хелла.
После всего случившегося Хенсон уже не знал, как отнестись к ее словам.
— У них теперь есть все, что нужно, — произнес он.
Ванда прижалась к нему.
— Инспектор говорил о хирурге. Ты ранен?
— Пустяк. Простая царапина.
— Значит, ранен?
— Совершенно верно. — Хенсон откашлялся. — Когда тебя освободили?
— Недавно, перед приездом сюда.
— А тебя отправят обратно?
— Не знаю. А тебя?
— Я тоже не знаю, но, судя по тому, как Деволт беседовал со мной в участке...
Что-то изменилось. Хенсон прислушался. Стрельба прекратилась, и тишина нарушалась лишь мужским голосом. Лейтенант Эган считал:
— Семь... Восемь... Девять...
При слове «девять» внутри дома раздался одинокий выстрел. Потом наступило полное молчание, продолжавшееся до тех пор, пока лейтенант Эган не проговорил:
— Похоже, это конец. Вы двое, Том и Гарри, пойдете со мной.. Посмотрим, что там случилось: А остальные пускай держат дом под наблюдением. Он вполне мог схитрить.