– А почему Сайд не сказал Сахрутдину, чтобы оставил вас в покое и дал вам спокойно жить в Грозном?
– Да вы что?! Об этом тогда и речи не могло быть. Самые хорошие из тех чеченцев, которые разгуливали с оружием в руках, говорили: «Убирайтесь по-хорошему». Плохие ничего не говорили, они просто убивали, насиловали или угоняли в рабство. А с оружием разгуливала треть мужчин республики. Еще треть молча их поддерживала. Остальные сочувствовали нам, это были в основном городские чеченцы, но что они могли поделать, если даже старейшины сидели на лавочках и улыбались: «Пусть русских побольше уезжает».
Барановы считают, что им страшно повезло. И вспоминают тех, кому повезло не очень:
– Помнишь, Ген, заместителя начальника телефонной станции, Аня ее звали? Когда я приехала в Грозный за Димкиным аттестатом и увидела ее, то впала в истерику. Она была в одном халате, а руки – голое мясо. К ней ночью чеченцы вломились в квартиру, ее загнали в угол, ребенку кляп в рот засунули и стали все из дома выносить. У нее сдали нервы, она стала на них кидаться, так они ей все руки искромсали. А она, когда меня увидела, даже плакать от удивления перестала. Оказывается, Сахрутдин всем сказал, что убил нас и в землю закопал. Соврал, чтобы авторитет свой не потерять. А в квартире нашей уже продавали наркотики.
– Да, если бы не Хава, нам бы хана, – покачал головой Гена. – Помнишь учительницу, которая напротив нас жила? Она вот так и пропала без вести. А вещи ее потом какой-то чеченец с машины продавал. Потом эти, Тижапкины, Крачевские, а наверху, как их? Поповы. А главный инженер НГДУ, мои родители с его семьей дружили, помнишь? Его жена теперь в рабстве. Потом эта, завуч в десятой школе, Климова – их вообще прямо в доме всех убили, отца, мать и двух дочерей. Кровищи было море. А девочку с последнего этажа как изнасиловали! Ей 12 лет было. Три дня искали, потом нашли, но она уже сумасшедшая была.
Я попросил больше не продолжать. Уже и так было ясно, что Барановым повезло.
Теперь то же самое языком цифр. По данным переписи 1989 года, в Чечено-Ингушской республике проживали 1 миллион 270 тысяч человек. Из них чеченцев – 734 тысячи, ингушей – 164 тысячи, русских – 294 тысячи, армян – 15 тысяч, украинцев – 13 тысяч, многочисленными также были диаспоры евреев и греков. Общая численность невайнахского населения составляла 370 тысяч, проживало оно в основном в городах. На сегодняшний день из них в республике остались единицы – в основном старики, жены чеченцев» и рабы. Большинство наблюдателей сходятся на том, что до начала войны в Чечне погибли 20 тысяч человек и более 250 тысяч покинули республику, спасаясь от этнических чисток. Эта крупномасштабная гуманитарная катастрофа была не замечена ни российской общественностью, ни западными наблюдателями.
«Военные нам говорили: „Раз вы до сих пор в Грозном, значит, вы тоже чеченцы“
«У меня все хорошо и с каждым днем становится лучше и лучше» – такой психотерапевтический плакат висит над столом Лидии Наумовой, председателя «Комитета Надежды». Это региональная правозащитная организация, занимающаяся проблемами беженцев не только русских и не только из Чечни.
Наумова сама из коренных русских в Чечне. Ее предки из станицы Романовской. Когда в 20-е годы по всей Чечне прокатилось расказачивание, русских из Романовской выселили, на их место заселили красных чеченцев, а станицу переименовали в За-кан-юрт. Вайнахи, которые принимали в той репатриации активное участие, не очень-то любят вспоминать эту страницу истории.
В Закан-юрте родился Джохар Дудаев. Именно этот факт биографии Лидии Федоровны помог ей вызволить мужа в 1996-м, когда он был уже одной ногой в рабстве. После этого они уехали. О прошлом Наумова не хочет вспоминать.
– Я вам лучше про Баранову дорасскажу. Знаете, сколько положено компенсации тем, кто покинул Чечню до войны? Ноль. Не было никаких чисток. Нам все приснилось. 10 тысяч «русских чеченцев», проживающих в Волгоградской области, дружно увидели один и тот же сон. Короче, Барановым удалось выбить статус вынужденных переселенцев и встать в льготную очередь на квартиру, но потом они его потеряли. Случилось это такт в управлении Федеральной миграционной службы им предложили ссуду – миллион триста рублей. С возвратом. До деноминации и дефолта это было 200 с небольшим долларов. Барановы согласились: как раз надо было зимнюю одежду детям покупать А потом им приходит уведомление, что эти 200 долларов, оказывается, были им даны на покупку квартиры, а стало быть, они свое уже получили и их вычеркивают из очереди и лишают статуса вынужденных переселенцев. Это не фантастика. Вот вам документы. Таких историй только в Волгоградской области сотни.
– А почему вы в Страсбургский суд не обращаетесь, как это сделали чеченцы, потерявшие жилье в результате военных действий?
– Дело в том, что Россия подписала конвенцию, по которой признала над собой юрисдикцию этого суда в 1998 году. А практически все русские покинули Чечню до этого срока. Конечно, при благосклонном отношении европейцев к нашей проблеме эту загвоздку можно было бы обойти на том основании, что наши права продолжали нарушаться и после 1998 года. Но Страсбургский суд ведет себя странно: принимает иски от чеченцев, даже не обращая внимания на то, что они еще не прошли все судебные инстанции в России, а к нашей проблеме относится чисто формально.
В кабинет заходит дедушка в чистой одежде, но от него плохо пахнет. Это потому, что он уже много лет живет без водопровода. Его фамилия Зеленое. Они с женой в Чечне дотянули до 1996-го, потому что старики. В Грозном у них был двухэтажный дом. В России ему выплатили 120 тысяч рублей, которых хватило лишь на халупу в удаленном Быковском районе Волгоградской области.
– Это уже другая история, – продолжает Наумова. – Те, кто безвозвратно покинул республику после 12 декабря 1994 года, право на компенсацию имеют. На основании 510-го постановления правительства от 30 апреля 1997 года. За жилье – из расчета 18 кв. м на человека, но не более 120 тысяч рублей, при условии, что они выписываются из Чечни и отказываются от прав собственности на имевшуюся у них там недвижимость. В 1997-м в Волгограде на эти деньги еще можно было что-то купить, но получать их люди стали не сразу. В постановлении был идиотский пункт, согласно которому надо было зарегистрироваться в органах Федеральной миграционной службы до 23 ноября 1996 года – то есть за полгода до принятия самого постановления. Пока «Мемориал» дошел до Верховного суда и добился отмены этого пункта, случился дефолт. Реально деньги начали платить лишь в 1999 году. Тогда в Волгограде на 120 тысяч уже можно было купить лишь 14 кв. м . Сегодня здесь даже самая убитая комната стоит 150 тысяч. Да, чуть не забыла. Еще нам полагается компенсация за потерю имущества – по 5 тысяч рублей на человека.
В кабинет зашла маленькая тихая женщина, которую можно было принять за девочку', если бы не морщины. Свою фамилию просила не называть. Она все время чего-то боится.
– А вот постановление правительства № 404 от 4 июля 2003 года, – продолжила Наумова. – Оно касается тех пострадавших от чеченского конфликта, кто возвращается в Чечню на ПМЖ. Им полагается 300 тысяч за потерю жилья и 50 тысяч на человека за потерю имущества. Естественно, ни в том, ни в другом документе ничего не говорится о национальности, но на практике получается, что первое постановление – только для русских, а второе – только для чеченцев. Потому что русский, если он приедет в Чечню, может не дожить до утра. А чеченец, даже если он не собирается возвращаться в республику, запросто может приехать в Грозный, получить компенсацию и вернуться в Россию.