Мария проснулась от громкого лая. Мухтарка лаял непрерывно. Уж не маньяк ли?! Мария выглянула в окно. Темно. Позвонить в полицию? И что она скажет, что собака лает? Мария накинула халат и решительно двинулась к двери.
- Кто?
Ответа не было.
Открывать дверь было глупо. Мария прислушалась. Пес лаял гораздо тише и не агрессивно. На чужих он лает не так, а более злобно. А сейчас он словно оповещал, что что-то случилось. Женщине показалось, что под дверью кто-то тихо скулит. Мария решилась. Сходила на кухню, взяла самый большой нож. Вернулась к двери. Мухтар продолжал лаять, но по прежнему беззлобно. Может, кому-то нужна помощь? Женщина вдохнула, осторожно провернула замок и попыталась открыла дверь. Что-то мешало. Бочком протиснувшись она увидела бездыханную Лиду Ерофееву. Бросив нож, кое-как втащила подругу в дом и вызвала «Скорую».
Ерофеиха очнулась в больнице. Вспомнила все и тихо заплакала. Все погибло. И заначка. И шуба. И шапка. И украшения. И документы. И мобильник. И самовар. Все нажитое за долгие годы. А главное, бездомная она теперь, бесприютная. Ерофеиха горестно вздохнула. Не будет теперь вечеров со сладкими пирогами в уютном и теплом доме... Остается доживать свой век в одном из заброшенных домов. Дочь и односельчане, конечно, помогут, но... Внезапно больную охватило сильное волнение. А что с ней самой? Может, теперь она калека беспомощная?! Ерофеиха осторожно пошевелилась. Тихонько подвигала руками-ногами. Попыталась приподняться и сесть на кровати. Это ей удалось, но голова закружилась, и женщина вновь повалилась на кровать. Отдышалась. Снова попыталась сесть, в этот раз удачно. Ничего, главное, жива.
Вошла медсестра.
- Ну, Вы прямо в рубашке родились...
Могучий организм Ерофеихи быстро пошел на поправку. Администрация выделила ей немного денег, собрали погорелице и односельчане, кто сколько мог. Александра тоже не осталась в стороне. Мария приобрела на эти деньги подруге новую одежду и обувь, целое приданое.
Мать Вики приехала в город на «Скорой», сопровождая подругу. Мухтара она перед этим сняла с цепи и отпустила: соседки покормят и его, и Лидиного щенка.. Пока Ерофеиха поправляла здоровье, Мария гостила у дочек, каждый день проведывая подругу. Викина мать сразу предложила Лидке жить у нее, чтобы та не переживала о крове. Места много, а вдвоем веселее. Хоть всю жизнь живи! Опять же безопаснее. Хотя маньяк совсем озверел...
Александра, уже заметно раздобревшая, отвезла после выписки женщин в деревню. Вечером подруги сидели за самоваром и пили чай с черемуховым пирогом. Залаял Мухтарка. Но не злобно, а просто для порядка. Раздался стук в дверь. Мария встала, спросила, на всякий случай:
- Кто?
- Мы.
Мария узнала по дребезжащему голосу Сычиху. Иван вошел вместе с матерью и выглядел смущенным. Стоял у порога, сжимая в руках шапку.
Поздоровались. Сычиха, опираясь на клюшку, важно произнесла:
- У вас товар, а у нас - купец.
И обратилась к Лиде:
- Пойдешь за мово сынка замуж? Законною супругою?
Ерофеиха внезапно лишилась дара речи. В груди что-то сжалось, и стало горячо-горячо... Лидия лишь закивала головой, как цирковая лошадь. Мария мигом достала домашнее вино и городское угощение. Выпили за будущую семейную жизнь Лиды и Ивана
Ушли они уже втроем, было далеко после полуночи. На другой день будущие супруги подали заявление в ЗАГС. Марию позвали в свидетельницы.
Александра выглядела обеспокоенной. Беременность протекала довольно легко для ее возраста, но бизнес беспокоил. Торговля почти встала, и часть сотрудников пришлось уволить. Кризис, чтоб его... Кое-как наскребла денег на кредит за этот месяц, но сможет ли она рассчитаться с банком за следующий? Дела шли все хуже. Правильно ли она поступила, оставив ребенка? Неужели придется избавиться от того, кого она уже успела полюбить?! Еще не поздно... Женщина тяжко вздохнула. И Бобик без конца спрашивает, когда же будет маленький братик или сестричка? Что же делать? Эх, что за жизнь! Эти думы волновали безнес-леди по дороге в деревню и обратно. Неужели придется продать особняк и машину за гроши? А что потом?! Просить помощи у дочери? Там тоже кризис. Уехать к ней в Америку?
Вика приехала на выходные в деревню одна. Лара осталась дома с Александрой, которая плохо себя чувствовала, и засопливившим Бобиком. Забежала Лидка Ерофеева похвалиться новым житьем-бытьем, показала золотые серьги с рубинами, подарок Сычихи, принесла в шали пирог с калиной. Пригласила подругу к себе в гости на следующий выходной: сорок лет ей исполняется, юбилей как никак. Говорят, сорок лет справлять не принято, но она же на другой день и скромненько. Мария согласилась и предложила выпить чаю.
Вике пришло в голову расспросить у Ерофеихи об Аглае: когда та умерла, Лидке было восемнадцать, уж не дитя несмышленое, замуж собиралась.
Ни Лида ни ее родители с Аглаей не общались. Так «здрасьте», и все. Лида вспомнила вдруг, как одна мысль долгие годы не давала ей покоя: она видела, как накануне смерти Аглаи, Колька Михайлов,
внук Михайловны, оглядываясь, входил в ее дом. Лида оказалась там, потому что ее тетка жила возле Аглаи. Но она никому ничего тогда не сказала. На похороны Лида не пошла, но мысль о том, зачем же Коля вечером ходил к «буржуйке» не оставляла ее. Вскоре после похорон старухи Коля затеял драку, пырнул ножом Гришку Козлова, попал в тюрьму и вернулся только через несколько лет. Допив чай, Лидка убежала к своей новой семье.
Вика задумалась. Не мог ли внук Михайловны, наслушавшись рассказов своей бабушки о «добре» Аглаи или приходя вместе с ней в гости и любуясь никогда не виданными прежде вещами, захотеть ими завладеть? Время выбрал, когда уже стемнело. Повод войти в дом мог быть любым, например, достаточно сказать, что бабушка заболела и хочет повидать подругу. А потом убил богатую хозяйку. Много усилий не требовалось. Например, задушил подушкой. Похватал кое-какие вещи, попавшиеся на глаза, побросал в узел. Но деревенская молодежь всю ночь шастает туда-обратно. Возможно, часть, самое ценное и мелкое, Коля Михайлов рассовал по карманам и унес с собой, а часть - более крупные вещи - спрятал в кустах, чтобы забрать позже. Но в этот небольшой промежуток времени кто-то, Коля Большаков или Нюрка, случайно обнаруживает узелок с добром и утаскивает его. Не обнаружив спрятанное, Коля вспоминает, что в доме еще много дорогих вещей. Возможно, он снова наведывается туда и прихватывает что-то еще. Кстати, он подрался именно с Гришкой Козловым, любителем тащить все, что плохо лежит. Возможно, именно его Коля и заподозрил в хищении «своего» добра. Похоже, что именно так все и было... Гришка давно живет на Севере и приезжает к родне раз в пять лет. Только теперь, спустя двадцать один год, уже ничего не докажешь...
Продавщица Верка первой заметила, что Митрича давно не видно и подняла тревогу. Бывший участковый был обнаружен с разбитой головой. Конечно, когда речь идет о бывшем коллеге, полиция начинает рыть изо всех сил, забросив прочие дела. И повезло! Собака взяла след. Убийца был схвачен. Им оказался тракторист Михалыч, Николай Михайлов, внук Михайловны. В доме преступника нашлись и сбережения пенсионера, и кое-какие вещи, включая именные часы, запонки и пульт от телевизора. Жадность подвела тракториста! Он отомстил бывшему участковому, теперь беспомощному старику, за то, что двадцать лет назад тот посадил его за драку. Вначале Коля клялся, что к остальным убийствам не имеет отношения, но позже признался, что убил и старую скрягу, правда, заначки не нашел. А после того, как с ним поработали опытные сыщики, подписал чистосердечное признание: взял на себя все убийства, за это те побежали деревенскому дураку признание его недееспособным, и пару месяцев психушки вместо длительного тюремного заключения. Полицейские уже мысленно сверлили дырочки на погонах для новых звезд за поимку маньяка. Отчитались на самом высоком уровне. Был выпущен на свободу Спиридоныч, который после пережитого заметно поумнел, притих, забыл о соблазнительной химичке и вернулся к жене и маленькому сыну. Деревня в очередной раз вздохнула с облегчением.