— Ну? — нетерпеливо поинтересовался Микаш.
Я достала карту и сверилась с ней, Микаш выглянул из-за мое плеча и махнул рукой влево:
— Вон то место.
— Ну да, — ориентировался он куда быстрее и лучше меня, так что спорить не стоило.
Я опустилась на колени у стены и принялась обыскивать камень за камнем. Где не было тени, они нагрелись и пекли руки. Везде одинаково гладкие, никаких следов царапин, выемок, люков или потайных механизмов, ничего, что могло указывать на наличие входа в подземелье.
— Ты скоро? — нетерпеливо поинтересовался Микаш, оббегая внимательным взглядом прилегающую улицу. В приглушенном голосе сквозила тревога, но я не чувствовала опасности.
— Погоди, еще немного осталось, — от отчаяния я начала подпрыгивать, чтобы получше разглядеть верхние камни. Все без толку! Точно также как в верхнем городе у ворот.
— Я-то погожу, а вот они вряд ли ждать станут, — предупредил Микаш, и я обернулась.
Прямиком из трущоб к нам направлялся разбойного вида тип. Босой, в пыльных черных штанах и пожелтевшей от пота косоворотке, подпоясанной нарочито ярким алым кушаком. Двигался вразвалочку, чернявые кудри на голове настолько слиплись и скатались в колтуны, что походили больше на шерсть борзых и даже на ветру при ходьбе не двигались. Острые скулы и залегшие под темными глазами тени подчеркивали недобрый хищный взгляд. Припомнился Лирий, единоверческий проповедник, который пытался меня убить. Нет, тот был другим, испуганным и отчаявшимся, а пришелец всем своим видом показывал уверенность в своей силе и власти.
Он поравнялся с нами и криво ухмыльнулся:
— Что ищете, ребята?
— Просто смотрим. Нам не нужны проблемы, — сдержанно ответил Микаш, глядя на него прямо и без боязни.
— А зачем тогда в трущобы приперлись? — хищная улыбка стала шире, все больше напоминая оскал. — Бабе своей жизнь низов захотел показать? Как у вас это в верхнем городе называется, когда тучи богачей собираются на животных в клетках посмотреть?
— Зверинец, — тихо ответила я.
— Ну так поди плата за вход там больше той ломаной медьки, которую вы вручили малышу Бурро, стоит? А за выход из клетки с волками сколько просят?
— У нас ничего нет. Ваш малыш успел нас обшарить и должен был вам это передать, — все также стойко, не теряя самообладания отвечал Микаш.
— А еще он мне передал, что ты вооружен до зубов. На войнушку собрался, а Стражик? — продолжал издеваться пришелец.
— С волками жить…
— Ну и откуда ты все как мы говорим и как живем, знаешь? Уж не из этих ли, карателей? — он облизнулся и посмотрел с вызовом, обошел вокруг, словно приценивался.
Я разглядывала его ауру, совершенно обычную, тонкую и бесцветную, подернутую мутными разводами и разодранную в некоторых местах из-за скудных условий жизни и сделок с совестью. Такая тонкая, что кажется, сожмешь в руках и переломишь пополам.
— Вы единоверец? — полюбопытствовала я из-за спины Микаша.
— Тю, да разве я похож на пришибленных коленопреклонных фанатиков, которые только и умеют что молиться и ныть? — хрипло рассмеялся он.
На этом мое любопытство испарилось само собой.
— Если не фанатик, то чего лезешь под горячую руку? Неужто не терпится пеньковым галстуком разжиться?
— Ну так ты тут один, колдунство против людей использовать не можешь. У вас с этим строго, я знаю. А за мной дружбанов моих и братьев с две дюжины точно наберется. Порвешь меня, они тебя в клочья разорвут и с девкой твоей позабавятся заодно. Чай чистые да свежие поприятней чем затасканные шлюхи? За деньгой домой топай, а бабу твою я в залог заберу. И не обещаю, что с ней тут ласково обойдутся.
— Да как ты смеешь, пес подворотный?! — взревел Микаш и выхватил меч из-под полы плаща.
Это был знак. Грабитель отступил, пристально наблюдая за Микашем. А меня достойным противником не счел, и я этим воспользовалась. Метнулась к нему за спину и прижала пальцы к его вискам.
«Ты оставишь нас в покое и уведешь отсюда своих людей. Вы забудете о нас, вернетесь домой и проведете там весь остаток дня», — четко и уверенно повторила я мысленный приказ, как учил Микаш.
Спина грабителя неестественно выпрямилась. Я отступила на шаг. Он развернулся и с пустым стеклянным взглядом поковылял прочь, путаясь в ногах, как пьяный и натыкаясь на стены домов. Я облегченно выдохнула. Видно, о том, что у девушек тоже может быть дар, но клятв они не приносят, незадачливый злодей не знал.
— Молодец, я не справился бы лучше, — похлопал меня по плечу Микаш. — Ход свой нашла? Потому что теперь нам обратной дороги нет.
Ликование тут же испарилось. Грабитель скрылся из виду, но я все еще чувствовала его ауру. За углом он замер, и откуда выплыли ауры других людей.
— Здесь ничего нет, я ошиблась! — я всплеснула руками от досады, опустилась на колени и поползла вдоль стены в поисках хоть чего-нибудь.
Микаш вдруг сорвался с места, схватил меня за руку и запихнул в нишу, темнеющую между стеной и подпиравшим ее контрфорсом. Рука Микаш заткнула мне рот. В узком каменном мешке нам приходилось прижиматься друг к другу так тесно, будто близнецам в утробе матери.
— Где они? Куда делись? — доносились голоса снаружи. Повернуться и выглянуть я не смела. Любое движение могло нас выдать. — Что они сделали с Лино?! Демоново отродье!
— Ничего не сделали. Никого не было. Мы возвращаемся домой, — я узнала голос грабителя. Кажется, наш трюк не сработал.
«Прости. Это моя вина, я втравила нас в заваруху. Не нужно было потакать своему любопытству, не оценив последствия», — послала я Микашу свои мысли.
«Ничего. Я и сам был не прочь развеяться и не справился, — отозвался он. — Если нас найдут, я отвлеку их, а ты беги. Постараюсь прикрывать тебя, сколько смогу».
«Нет! Нет, я тебя не брошу. Мы же вдвоем против всего мира, забыл? До самого конца!»
Он не отвечал. Шаги и голоса все приближались, давили на нервы. Тело затекло от неудобной позы, каждый вздох давался с трудом. С кончика носа падали соленые капли, и безудержно хотелось всхлипнуть, но Микаш продолжал зажимать мне рот. Я ощущала дымчатые ауру грабителей совсем рядом, ловила их дыхание на коже. Кто-то наклонился совсем рядом, скользнул взглядом по стене и контрфорсу. Заметил?! Я обмякла и закрыла глаза, желая только исчезнуть, раствориться в темноте небытия, чтобы не видеть и не чувствовать.
«Ушли», — пробился сквозь удушливую толщу бредовых мыслей голос Микаша. Вернул в сознание.
Он уже выглянул из ниши. Тут же стало просторней и легче дышать.
«Нужно придумать способ, как добраться до ворот незамеченными», — Микаш снова заговорил мысленно, видно, все еще опасаясь привлечь лишнее внимание.
Я с трудом пошевелила руками и ногами и медленно начала выползать из укрытия, чувствуя, как напряжение с тягучей болью расходится по телу. Пальцы наткнулись на острую грань выбитой в камне бороздки.
— Посвети мне! — позвала я Микаша в голос.
— Тише, только лишнее внимание привлечем, — зашипел он.
— Нет, кажется, я кое-что нашла.
Он все-таки запалил факел и просунул его в нишу.
— Ага, чуть выше, вот! Видишь — знаки.
— Клеймо каменщика, должно быть, — скептично отозвался Микаш.
— Нет, смотри, это не рунница и не рисунок, — маленькие клиновидные черточки, выбитые в камне, скрещивались, то шли параллельно. — Помнишь, мы видели такие в лабиринте Хельхейма. Вейас сказал, что это какая-то древняя письменность.
— Ну значит клеймо древнего каменщика. Какая разница?
— Нет, я уверена, потайной ход здесь. Надписей всего пять и расположены они как раз в форме знамения Безликого.
— Да здесь даже лошадь не пройдет. А мастер Гэвин уехал верхом.
— Может, здесь какое-то древнее колдовство, хитрая иллюзия или механизм? Вейаса бы сюда, вот уж у кого нюх на такие головоломки.
Я потыкала в знаки, поскребла их ногтями, даже попыталась засунуть пальцы между камнями — ничего не вышло.
— В любом случае, если ты не знаешь, как открыть этот ход, то нам лучше убраться. Они возвращаются, — Микаш отдал мне факел и тревожно обернулся в сторону домов.