— Мне плевать. — Она хихикает, и я никогда в жизни не слышал более счастливого звука.
— Ты в порядке? — спрашиваю я. Что если Рейган бредит после пережитого стресса?
Рейган кладёт голову на подушку, а её грудь подёргивается от смеха.
— Думаю, я только что кончила тебе на лицо, — отвечает она и снова хихикает.
И я тоже смеюсь, не в силах остановиться. Её настроение настолько заразительно. Она безумно счастлива. А вместе с ней счастлив и я.
Рейган
Я просыпаюсь в объятиях Пита, наши обнажённые тела переплетены друг с другом. Пит снял свои боксёры и вытер ими нас, а потом без одежды, так же как и я, забрался в постель. Он прижал меня к груди и поцеловал в лоб, нежно мурлыча о том, насколько всё было потрясающе. Хотя я не думаю, что для него это было так же восхитительно, как для меня. Ему пришлось повозиться со мной, а я всего лишь легонько к нему прикоснулась. От этих мыслей я улыбаюсь в подушку. Идеально. Вот как это было. Идеально.
Он шевелится, когда я начинаю вставать, и его рука тянется ко мне. Но я знаю, что меня разбудило. У Мэгги снова приступ рвоты, так что мне нужно встать. Похоже, придётся позвонить ветеринару. Это не нормально. Совсем. Но полагаю, это может подождать до рассвета. Бросаю взгляд на часы на прикроватной тумбочке — утро ещё даже не наступило.
— Сейчас вернусь, — шепчу я Питу.
Он переворачивается на свою подушку, и я не уверена, проснулся ли он вообще. Он что-то произносит, но это больше похоже на бессвязное бормотание. Я надеваю через голову футболку Пита и натягиваю свои джинсы. Потом просовываю ноги в кеды Пита. Он не будет против. На мне нет белья, но мне и нужно-то только дойти до ванной и взять что-нибудь, чем можно убрать за Мэгги. Я глажу её по голове, а она смотрит на меня, будто просит прощения. Когда я выхожу, в коридоре темно, так что мне требуется несколько минут, чтобы сориентироваться в пространстве.
Я возвращаюсь, убираю грязь на полу и быстренько бегу в туалет, а потом вижу, что Мэгги стоит у входной двери и скребётся. Ей нужно на улицу. Но сейчас глубокая ночь, и мы не в самом безопасном районе города.
— Ох, Мэгз, — говорю я. — Это не может подождать?
Откидываю голову назад и издаю стон. Наверно, я могла бы разбудить Пита. Мне совсем не хочется идти одной. Хотя, с другой стороны, со мной будет Мэгги.
Я слышу шорох бумаги на кухонном столе и подпрыгиваю. Там сидит один из братьев, и он закрывает перед собой книгу. Это тот с хвостиком — Мэт? Он кладёт ручку и тихо спрашивает:
— Ей нужно на улицу? — Он встаёт и тянется за обувью. — Я выведу её. — Надевает ботинки и идёт ко мне.
— Не стоит беспокоиться, — отвечаю я и делаю шаг назад, а Мэгги рычит на него. Он прижимает руки к бокам. — Мэгз, — ругаю я её, и она пробегает под моей рукой к двери, где опять начинает скрестись. — Я быстренько с ней схожу, — говорю я, потом иду в комнату за поводком и пристёгиваю его к ошейнику. Открываю дверь и выхожу, но не успеваю её закрыть, потому что ко мне присоединяется Мэт. — Тебе правда не стоило идти, — говорю ему.
Он засовывает руки в карманы и проходит рядом, открывая дверь на лестничную клетку. При этом не произносит ни слова. Просто выходит вместе с нами на улицу и показывает место, где есть трава и деревья. Их немного, но этого хватит. Мэгги сразу приседает на корточки, а потом возвращается и крутится у моих ног.
— Уже всё? — спрашивает он, убирая назад волосы, потому что часть из них выбилась из завязанной резинки. Он очень-очень похож на Пита, только более худой и высокий. Он не такой широкоплечий, как Пит, но крепкий, и, скорее всего, достаточно сильный. Однако он не выглядит угрожающе, и это меня удивляет. Обычно мужчины пугают меня до чёртиков.
— Ага, — отвечаю я, и мы идём обратно в квартиру.
Город не спит. Сомневаюсь, что он вообще когда-либо спит. Мимо нас проходят парни в вязаных шапках и футбольный майках. Я отступаю назад и врезаюсь в Мэта. Он кладёт руки мне на плечи и произносит:
— Осторожно. — Легонько сжимает мои плечи, а потом отходит в сторону. Он придерживает дверь широко открытой, и я проскальзываю мимо, стараясь не прикасаться к нему. Но в глубине души мне жаль, что его прикосновение не вызвало у меня мурашек. — Ты в порядке? — спрашивает он, когда мы начинаем подниматься наверх.
Я киваю, но чувствую комок в горле. Теперь в моей жизни трое мужчин, которые меня не пугают. Мой отец, Пит и этот мужчина, которого я совсем не знаю. И то, что я нормально реагирую на прикосновения этого незнакомца, поражает меня.
— Спасибо, что сходил со мной, — говорю я.