Филатов развернулся и пошёл по коридорчику к дверям спортзала. Шёл, не оглядываясь. Был полностью уверен, Татищев семенит следом.
Глава 16
Фараон
Старостин взял ещё одну сигарету из лежащей на столе пачки Александра, поймал его взгляд и спросил:
— Не жалко?
— Нет, только курите вы много, Иван Иванович.
— Копчёное мясо дольше хранится, — отмахнулся Старостин.
Встал из-за стола.
Специально заказал, чтобы зал для совещаний в «берлоге» делали круглым. Очень удобно нарезать круги, вышагивая мысль, и держать всех в поле зрения.
Форму стен повторял стол, массивный, со столешницей из полированного дуба. Старостин послал дизайнера куда подальше с его идейкой применить модный кремлёвский стиль — стол с клумбой посредине.
«Нафиг мне этот «бублик» позолочённый? Фикция одна. Как за таким работать можно? Ни документов по нему передать, ни промежность незаметно почесать. За «бубликом» пусть в телевизоре красуются. А мне рабочий стол нужен! Короче, строгай верстак для документов на двенадцать персон», — распорядился Старостин.
Вторым требованием было — «ничего лишнего». В результате в зале не осталось ничего, кроме десяти кресел вокруг стола. Фальш-потолки, служившие источником света, сняли, чтобы не соблазнять желающих понатыкать в них подслушивающие и взрывающиеся предметы. Обнажившиеся конструкции бетонных плит бункера Старостина не смутили. Приказал выбелить. Свет в помещение давали угловые напольные торшеры и настольные лампы.
«И хватит. Яркий свет, шум и бабы — три врага преферанса», — заключил он.
Как опытный шулер в помещение для «политического преферанса», вмонтировал кое-что для себя. В стене за спиной его кресла, прямо за холстом картины, помещалась система кинжального огня. Если кто-то проникнет в помещение, выбив единственные бронированные двери, то будет сметён шквалом пуль из восьми пулемётных стволов. Кресло председательствующего в мгновенье ока вместе с полосой пола под ним скользнёт к открывшейся нише в стене. Бронированная заслонка тут же рухнет, надёжно отгородив его от ворвавшихся чужаков и вышедших из доверия своих.
— По-твоему получается, Филатов нам помешать не сможет? — сбавив шаг, спросил Старостин.
— Я так не говорил, Иван Иванович. Гарантий никто не даст. Я сказал — не успеет. Мы опережаем его на пять шагов. Начнёт действовать, сразу же окажется в цейтноте. А это почти стопроцентная гарантия наворотить таких ошибок, на исправление которых у него просто не хватит времени. Он уже зашевелился. Но все его ходы просчитаны.
Старостин остановился, через стол смерил взглядом Александра. Сорокалетний, широкоплечий, по-военному подтянутый, в идущей ему чёрной косоворотке «Молодых львов» с нашивками хорунжего, Александр был похож на ротного атамана бритых отморозков из личной гвардии Старостина. Если бы не чуткие пальцы пианиста. Хищное, породистое лицо огрубело от ветра и солнца, но как ни прячь за крутой внешностью ум, обязательно глаза выдадут. Они у Александра были яркими и всасывающими, как у стервятника.
Память у Александра была феноменальной, цепкой и безбрежной. Старостин приблизил его, обратив внимание, что рабочий стол у Александра всегда был действенно чист, только один листок сиротливо лежал на столешнице. Александр весь день делал на нём какие-то абсолютно нечитаемые пометки, а потом безжалостно его сжигал. На пробу Старостин приказа воспроизвести по памяти всё и всех, прошедших через кабинет Александра за день. К удивлению, он без запинки воспроизвёл каждую минуту бесед, каждую строчку в документах, в мельчайших подробностях и в нюансах.
Осталось проверить на жестокость. Индивидуальную акцию Александр выполнил, как и ожидалось, не дрогнув ни единым мускулом лица. А групповую…
Тут уже дрогнули все. Шутка про сотню «Молодых львов», по укурке отправившихся ломать Китайскую стену, родилась благодаря ему. Направленный разобраться с сотней, захватившей Благовещенск, Александр быстро и жёстко провёл следствие. Подшил рапорта, служебные записки и прочую бюрократическую мелочь. А потом перетопил виновных в Амуре. Начиная с командира и заканчивая приблудившимися маркитантками из местных жительниц. Говорят, правильно ли привязаны камни к шеям, проверял лично.