— Давай, мать! Угадала, душа с вечера болит.
— Я и смотрю, глаза болючие.
Он быстро сунул деньги, бабка так же быстро их пересчитала и сунула под передник.
Пробка сидела плотно, жидкость в бутылке отливала, как керосин, не вода — и слава богу, а выдержит ли утром башка, тут уж дело привычки или здоровья. И то, и другое у Максимова было. Он сунул бутылку в карман и пошёл дальше.
Стараясь держаться небольших очередей, покупая понемногу, чересчур заметный покупатель, на местном жаргоне «купец», мог привлечь к себе нездоровое внимание, он медленно приближался приближался к самой опасной точке своего маршрута.
Напряжение внутри стало неуклонно нарастать.
Предстояло совершить ново-русский бартер: патроны — консервы. Махнуться смертью на жизнь. С риском для жизни.
У туалета, за версту отшибающего у всего живого аппетит запахом разлагающихся нечистот, с независимым видом, кучками и врозь, стояли молодые парни и мужики постарше.
Максимов выбрал подходящего, лет пятидесяти, в таком деле важна солидность, и, согласно ритуалу, попросил прикурить. Мужик сунул левую руку, правая что-то грела в кармане, внутрь офицерского десантного бушлата и вытащил коробок спичек.
— Интересуешься или торгуешь? — спросил мужик.
«Пятачок» демонстративно не обращал на них никакого внимания, нездоровая конкуренция в их деле до добра не доводила.
— Торгую, — выдохнул вместе с дымом Максимов.
— Уже легче. И чем вы, гости, торг ведёте? «Маслята» или что?
— «Гвозди». — Расшифровывалось просто: «Патроны к ПМ? Нет, к АК».
Оружия на руках было много, а патроны в великом дефиците. Любая уважающая себя банда должна была время от времени устраивать налёты на склады или разоружать патрули, иначе не выдерживала конкуренции. В лучшем положении были прикормившие складское начальство, или, так или иначе, работавшие на власти. Им отказа не было ни в чём.
Особенно ценились патроны к старому АК. Сам автомат был в цене из-за огромной пробивной силы: дверь — не дверь, кирпич — не кирпич — всё вдребезги и навылет.
— Сколько? — Мужик явно заинтересовался.
— Четыре рожка.
— Ого! — Он сразу проникся симпатией к человеку, умудрившемуся добыть полный боекомплект с одного захода. Тут надо было либо иметь мужество в тихом месте насадить патрульного на нож, либо схимичить нечто незаурядное. — Почём?
— Три за рожок.
Только законченный лох мог заикнуться сейчас о деньгах. На этой «бирже оружия», как и на всех в городе, платёжным средством была самая надёжная валюта — консервы. Местные бизнесмены считали ниже своего достоинства мараться о «рвань» — рубли и прочую правительственную печатную продукцию. Баксы или другая иностранная валюта — промысел чужой, рисковать не хотели. Кого не устраивали правила, мог отваливать с «биржи», пока не пристрелили.
— Шалишь! Дам десять за всё. — Мужик затянулся и через плечо Максимова быстро осмотрел рынок.
«Если что не так, нож или пуля мне гарантированы», — подумал Максимов. Он хорошо знал нравы и негласные законы «биржи». Что в Москве, что в провинции закон был един: второй ошибки не бывает.
Видимо, мужика ничего не встревожило и он вернулся к делу:
— Так что, командир, сговорились?
— Не катит! «Гвозди» у меня «старые».
Максимов не собирался из-за колебания курса неделю пухнуть с голоду в лесу, пока ещё доберёшься до базы.
— Без ножа режешь. — Мужик покачал головой. Но по глазам было видно, крючок уже заглотил. — Ну-ка, сверкни!
Максимов расстегнул молнию на куртке и приоткрыл подсумок.
— С подсумком, значит, — уважительно выдохнул мужик. — Так я и думал.
— Ну?
Максимов запахнул куртку. Неуловимым движением расстегнул манжету на левом рукаве. После показа подсумка, нож мог потребоваться в любую секунду. Зрачки у мужика скосились в левый угол. Он просчитывал в уме варианты. Чёрт их знает, какие. Возможно, просто комбинировал сделку, возможно, прикидывал, как получить товар бесплатно, а может, просчитывал, как без шума сцапать лоха, это если был переодетым опером. Такой вариант, худший из всех, тоже не исключался.
— Даю десять, больше не могу. Курс сегодня такой, пойми, не я устанавливаю. Зато дам нормальные, армейские, со «звёздочкой».
Консервы с армейской маркировкой, лучшие по качеству в стране, шли только на довольствие армии и на дополнительное питание многодетным матерям.