Что же у этого ликвида за химический состав такой? Хорошо, что я не успела продегустировать, а ведь уже совсем было собралась.
Мой визг переполошил весь лагерь, начавший взрываться фонтанами земли, словно во время ковровой бомбардировки.
Огромное спасибо тебе, добрый и изобретательный дядя оружейник: мои верные „подружки“ не оставляли подземникам ни одного шанса приблизиться к камню, на коем я держала оборону, со свистом рассекая всё на своём пути. Но радовалась я недолго: что там было на счёт накачаться? Мышцы протестовали против таких нагрузок. Скрипя зубами, я отмахивалась от наседавших со всех сторон тварей, пока руки в конце концов не сдались. В ход пошли окованные сталью ботинки, а когда один особо умный урод таки подобрался ко мне на расстояние вытянутой руки – и кастеты. Другой сам себе навредил, неосмотрительно попытавшись закусить моим каблуком, в результате сломал зубы и словил тем же каблуком в лоб, после чего уже больше не встал. Хорошо хоть, что наученная горьким опытом отшибания боков в родном лесу, я прочно обосновалась на валуне и слазить ни за что не желала, и подземники не имели шансов подбить меня снизу. Силы мало-помалу окончательно улетучивались, и я мысленно поздравила себя с не совсем уж бесславной кончиной, а ещё с тем, что всё-таки прозорливо успела расстаться с девственностью. Вот было бы безобразие: мало того, что противник гадостный и уложить успела всего ничего, так и в девицах ещё. Уйдя в себя, я как-то не сразу сообразила, что вот уже минуту подряд методично размазываю по камню чью-то гадкую физиономию, а сменять её на боевом посту никто не спешит.
Так же внезапно, как началась, атака захлебнулась.
Мы ошалело переглянулись, причём на мне, по-прежнему возвышавшейся на валуне, сошлись взгляды всего отряда. Я почувствовала себя переходящим знаменем.
Вокруг каждого – это мне сверху хорошо видно было – громоздился дурно пахнущий вал, у кого пошире, у кого повыше. Сравнив, я преисполнилась законной гордостью: мой личный был и широк и высок, во всяком случае эльфам пришлось скрепя сердце, расчистить проход своими мечами, чтобы меня оттуда вытащить.
Про то, как мне было плохо, рассказывать не буду, как и описывать, в каком виде мы с Мириэлем, поддерживая друг друга, заявились в шатёр правителей, телепортировавшись после того, как я опорожнила желудок; достаточно сказать, что Маркин, снявший с моих волос какой-то ошмёток, без слов протянул флягу и посмотрел на нас с нескрываемым уважением, равно, как и Зариэль, который одобрительно похлопал не менее живописно декорированного брата по плечу, после чего пошёл мыть руки.
Вообще, всё высокое собрание так и подскочило при виде нас, как будто их что-то ужалило. Наверное, всё-таки мы слегка опоздали... Или ждали одного только младшего принца. По крайней мере Моррин и Мар. Вот для них моё появление стало сюрпризом. Оба заморгали, потом первый отбросил кресло и, на ходу прошипев в сторону довольно улыбавшегося правителя эльфов что-то насквозь непечатное, устремился к незваной галлюцинации, не заботясь о чистоте своего привычно-пасторского балахона. Очень, кстати вовремя: меня шатало после телепортации, Мириэль уже отошёл, а Маркин ещё не добежал. Так что к Мору я и привалилась, слишком измотанная, чтобы начинать волноваться, как планировала.
-У кого тут съехала крыша? – требовательно спросил он (что за бесстыдный плагиат?!), задержавшись взглядом на перемазанных зеленоватой слизью, заменявшей подземникам кровь, плетях, которые я так и несла – распущенными и на плече, а сейчас – уронила на землю: уж больно неподъёмными они казались, равно как и седельные сумки, уже лежащие у моих ног.
-Сейчас съедет у меня, если я всё это с себя не смою, – я отхлебнула из фляжки Мара, с трудом попав горлышком в собственный рот и вытерла лицо дрожащими руками, предварительно брезгливо стянув перчатки.