Шаде тихо выругался.
«Что там произошло?»
«Не знаю. Наверное, я не до конца вошёл прикладом в плечо. Чёрт возьми » .
«Ты хочешь использовать мою цель, чтобы закончить эту обойму?»
Он нахмурился, словно всё ещё злясь на свою ошибку. «Я лучше останусь при своих». Он раздраженно фыркнул и оперся обеими руками о землю, готовый встать на ноги.
«Нет, оставайся на месте — я пойду», — предложил я. «Тогда тебе не придётся дышать ровно, прежде чем снова стрелять».
Он улыбнулся, и в уголках его глаз за очками в металлической оправе появились морщинки. «Круто. Спасибо».
Я оставил винтовку и зрительную трубу и побежал по длинному склону поля к нашим целям.
Я начал сомневаться еще задолго до того, как приехал туда.
OceanofPDF.com
53
КАК ТОЛЬКО я понял, что исчез из поля зрения Шаде в естественной впадине ландшафта, я нырнул влево и побежал.
Метров через пятьдесят я спустился и, пригнувшись, пополз обратно наверх, теперь уже достаточно далеко от его периферийного зрения, чтобы не привлечь его внимания – я надеялся. Достигнув вершины гребня, я замедлил шаг, медленно продвигаясь вперёд на животе, опираясь носками ботинок на мягкую сухую почву.
Трава была не слишком высокой, но её было достаточно, чтобы я мог видеть Шаде, не привлекая его внимания. Он лежал ничком за своим F2, лицом к окуляру прицела. По тому, как он обхватил винтовку, я видел, что он поднял приклад над землёй, развернув её вниз на сошках. Теперь он целился в область перед тем местом, где мы установили две мишени.
И я знал, что он ждёт, когда я попаду под его прицел. Ждёт, когда моя спина станет идеальной мишенью.
Тогда я тоже понял, что обязан жизнью гордости.
Не мой — его.
Если бы Шейд промахнулся с первого выстрела, я бы, возможно, ничего не заподозрил. Да, на ферме Кинкейдов в Нью-Джерси был крытый тир, но моя тренировка там не совпала с тренировкой Шейда. Я…
Понятия не имею, насколько хорошо этот человек стрелял. В конце концов, телохранителей обычно не привлекают в качестве снайперов.
Нетрудно было бы поверить, что его первый холодный выстрел из незнакомого оружия мог оказаться немного неудачным.
Но он не смог заставить себя показаться неполноценным передо мной. Не тогда, когда я только что продемонстрировал ему свои навыки. И не тогда, когда он явно хотел, чтобы я не дожил до осознания своей ошибки.
Да, он не выложился по полной в первые пять выстрелов – ни в том, ни в другом смысле. Но зато он проделал самый искусный из всех выстрелов. Попадание в узкую металлическую рамку мишени, точно в нужное место, сбив её с курса, было впечатляющим примером меткой стрельбы.
Когда-нибудь я, возможно, даже смогу это оценить.
Прямо сейчас я проклинаю нас обоих.
Я взглянул в сторону ворот, через которые мы въехали на поле. Они были метрах в ста пятидесяти от нас, чуть выше по склону. Рельеф местности позволял мне оставаться незамеченным, пока я не окажусь метрах в пятидесяти.
Я медленно и уверенно отполз по траве, пока не оказался значительно ниже уровня его глаз. Затем я вскочил на ноги, всё ещё пригнувшись, и побежал к выходу.
К этому моменту Шейд уже должен был понять, что его план пошёл наперекосяк. Мне следовало появиться ещё несколько секунд назад – отличная, ничего не подозревающая мишень, заполнившая сетку его прицела. На мне даже была чёрная рубашка, повторяющая силуэт, чёрт возьми! Так и подмывало оглянуться, не приклеил ли он мне на спину один из тех прямоугольников белого картона, пока я не смотрел.
Достигнув последних пятидесяти метров нейтральной полосы, я резко снизил скорость и побежал изо всех сил. Я знал, что так у меня больше шансов привлечь его внимание — человеческий глаз восприимчив к движению, — но я рисковал.
Не мог позволить себе не выстрелить. Я просто молился, чтобы к тому времени, как он меня заметит , выпрямится, развернётся, поднимет F2 и снова прицелится, было бы уже слишком поздно.
Слишком поздно для него, конечно, но не для меня.
Я был менее чем в пяти метрах от ворот, когда раздался первый выстрел.
Я услышал пронзительный свист и визг высокоскоростного снаряда, пролетевшего слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. Инстинктивно мне хотелось пригнуть голову, уклониться, но я понимал, что это бессмысленный жест. Попадание практически в любую точку сбило бы меня с ног.
Я собирался перепрыгнуть через ворота, даже представлял, как упрусь обеими руками в верхнюю перекладину, подпрыгну и перекину ноги через неё. Второй удар Шаде заставил меня передумать.
Пуля вонзилась в землю буквально у моих ног, подняв в воздух струи скошенной травы и комок земли, когда она глубоко вонзилась в землю.