— Молодые люди, — к ним обратилась официантка. — Этот столик…
— Зарезервирован за нами, — Эраст продолжил за неё. — Можно два пива для начала.
— Конечно, — официантка слегка поклонилась и поспешила выполнить заказ.
— Пиво! Я ни разу не пил алкогольные напитки, — восторженным голосом отозвался лунарианец.
— И не надо, — проворчал старик. — Но сегодня исключение, чтобы на нас не смотрели косо, — пояснил он.
Эраст уже нашёл тех, кого искал. Пятеро «Великих Охотников» из числа проигнорировавших призыв сидели за дубовым столом и играли в карты. Все они сейчас пребывали в весьма хорошем настроении и нисколечко не интересовались событиями на фронте.
— Так о чём вы хотели со мной поговорить? — не выдержав, спросил у советника Станислав.
— О, — Эраст посмотрел на парня, — Всё просто, мой мальчик, я хочу отправить тебя на фронт… — советник усмехнулся, глядя в удивлённые глаза юноши.
— Меня? — он не поверил и переспросил советника.
— Тебя, что скажешь? — советник прищурился и полез парню в голову.
— Советник, прошу, не стоит этого делать, — парень из удивлённого сразу же превратился в серьёзного.
— Прости, прости, — Эраст поднял ладони перед собой, — Не удержался. Так что скажешь? Согласен?
— Это весьма неожиданно, — он пожал плечами, — Вы ведь знаете, чего я хочу, верно?
— Знаю, — советник помрачнел, — Но о поступлении в Первый Магический пока придётся забыть, — честно признался он, — Во-первых, сам император не в восторге. Сам понимаешь, твои успехи на фоне остальных будут феноменальными. Многие студенты могут впасть в депрессию… А может, и руки попробуют на себя наложить…
Здесь советник не шутил. Примеры подобного поведения уже случались. Наиболее инфантильные студенты попросту отказывались учиться, не видя в этом никакого смысла. Зачем напрягаться, когда итог и так известен, вот они и задумывались над тем, что дальше будет только хуже…
Эраст заметил, как лунарианец нахмурился. Ответ ему явно не понравился, но не всё коту масленица. С такими, как он, лучше разговаривать открыто, иначе он замкнётся в себе и будет только хуже.
— А во-вторых? — задал вопрос он.
— А во-вторых, хочешь верь, хочешь не верь, — Эраст вздохнул, — Ты и правда нужен на фронте. В этот раз нам придётся очень несладко, мы можем не выстоять. Собственно, я тебя для этого сюда и позвал. Хочу, чтобы ты подумал над моим предложением, а там, гляди, и император передумает, — весьма ловко закинул удочку советник.
— Если моя помощь будет во благо империи, то тут даже и думать нечего, — ни секунды не сомневаясь ответил Станислав.
— Хороший ответ, — довольно заключил советник, — Лучше и не скажешь…
— Хороший, — согласился лунарианец, — Но вы же прекрасно знали, что я именно так отвечу, верно?
— И это правда, — хохотнул советник, — От тебя ничего не скроешь. Я пришёл сюда и по другой причине…
Эраст рассказал лунарианцу о том, что его насторожило, и о том, что он собирался сделать.
— Если повезёт, то мы уйдём отсюда так же, как и пришли, — пояснил советник, — А если они меня заметят, то уже тебе придётся с ними поговорить. Если всё пройдёт гладко, то тебе придётся повести эту группу за собой в бой, так что будь добр, сильно не расходись… Я приступаю…
Глава 4
(Центр Москвы, бар «Последний тост»)
Эраст прикрыл рукой лицо так, чтобы никто в зале не смог увидеть сосредоточенности, с которой он пристально вглядывался в ближайшего «Великого Охотника». Ни секунды не мешкая, он активировал дар «телепатии».
— Давай посмотрим, что ты скрываешь… — едва заметно ухмыльнувшись, тихо прошептал он.
Мир вокруг будто потускнел, звуки отступили, уступая место далёкому водовороту чужих мыслей. Они с шорохом пронеслись перед его внутренним взором — рваные, хаотичные, полные теней прошлого. В голове Гвоздя царил беспорядок. Тяжёлые и не очень приятные воспоминания всплывали одно за другим.
Гвоздь, значит? Эраст нахмурился. Его имя было заслуженным. О, как хорошо он знал свою работу. Он мог создавать стальные конструкции, но суть его дара стала лишь инструментом для любимой забавы. Гвозди — тысячи из них, ровными рядами вонзённые в руки и ноги жертв, прибивая их к земле, деревьям, стенам, превращая каждого в живую скульптуру страдания. Эраст поморщился, чувствуя, как холодная злость поднимается из глубин души.