И всё же Фролов ошибся. Это не он запер меня здесь с «безликими ужасами», это они оказались заперты здесь вместе со мной… Хищно улыбнувшись, я отклонил на несколько сантиметров свою голову влево. Хвост твари пронёсся мимо с характерным звуком. Взмах энергетическим ножом — и, о ужас, гадина осталась без хвоста. Печалька! Очередной визг разнёсся по пещере, но мне уже было плевать. Я не только установил затычки, но и давным-давно активировал дар «ярости». Теперь никто в этом зале не сможет сравниться со мной в скорости. Время умирать!
Забавно, но я впервые почувствовал какую-то необычную лёгкость от ярости. Раньше я начинал злиться по нарастающей и постепенно превращался в зверя, который выходил из себя и терял контроль над эмоциями, телом и в конечном итоге разумом, но не сейчас…
Сейчас всё оказалось совершенно по-другому, словно я был в предвкушении славной битвы с равными себе по силе противниками. Моя душа словно пела от нетерпения… На какую-то долю секунды мне даже показалось, что зверь внутри меня ликует… Удивительные ощущения… Неужели ящеры, что обладали подобными дарами, испытывали нечто похожее и были рады битве? Если это действительно так, то вполне возможно, что мой организм успел адаптироваться к дару и теперь он заработал так, как и должен был с самого начала. Весьма вовремя…
Я метнул энергетический нож прямо в костяной лобешник твари, которая пыталась зализать рану на своём обрубленном хвосте. Нож вошёл в череп полностью, потерявшись там полностью. Мозг сварился моментально, о чём сообщил мне белый дымок, который начал вырываться из отверстия. Тварь замерла на несколько секунд, а потом рухнула на землю, как мешок с дерьмом.
Мимики переглянулись между собой и зарычали в унисон. Твари словно взбесились, но меня это нисколечко не испугало, скорее наоборот, ещё больше раззадорило. В руках появились два энергетических клинка.
— Ну что, сукины дети! Идите к папочке! — рыкнул я и бросился в атаку.
Первым в списке из девяти особей пострадал один из мимиков. Не знаю, кто конкретно это был, Антон или Серж. Как только бедолага понял, что я ничуточки не испугался остальных и несусь именно на него, сразу же оттолкнулся от земли в попытке зацепиться за потолок пещеры. Наивный юноша! Я активировал воздушный взрыв прямо позади себя, разметав тварей, что были позади. Всего каких-то пара мгновений, и я уже поравнялся с ублюдком. Рубанув его двумя клинками по корпусу, я разделил туловище на три части.
До потолка он так и не добрался. Упав на землю, верхняя и нижние части гадины начали жить своей жизнью. Мимик, в отличие от других тварей, не кричал, но всё ещё продолжал реветь, призывая расправиться со мной. А вот нижняя часть, немного подёргавшись, и середина начали разлагаться практически мгновенно, превращаясь в желеобразную субстанцию.
Второй мимик заподозрил неладное и, не дожидаясь, когда я до него доберусь, забрался по стене на потолок. Не знаю, почему они решили, что я не смогу до них добраться. Пещера оказалась не такой уж и большой, чтобы можно было в ней сильно разгуляться. Поэтому, как только я развернулся, увидел двух тварей, что неслись на меня на полной скорости.
Я задумался. А ведь раньше я их движение едва замечал. Совокупность даров, включая «ярость», дала свои плоды. Если твари обладали силами шестого уровня, то сейчас я был даже чуточку сильнее. Я видел и контролировал всё происходящее, включая движения на «радаре». Фролов уже покинул радиус его действия, а значит, мне нужно поторопиться, конечно, если хочу ещё раз пообщаться с ним по душам уже в другой обстановке.
Недолго думая, я замахнулся правым клинком и просто бросил его в одну из тварей. Клинок пробил костяную грудь, пробив её насквозь. Хорошо вошёл, гадина закрутилась на месте в попытках его вытащить, полностью забыв про меня. А вот вторая решила попытать удачу.
— Давай поиграем… — я усмехнулся.
Клинок в левой руке начал удлиняться, принимая форму привычного мне копья. Внезапно тварь прыгнула вперёд в надежде ухватить меня когтями и впиться в лицо своей ужасной челюстью с десятками мощных белоснежных зубов. Сразу видно, что тварей вырастили в пробирке и жизни они ещё толком не знали, слишком уж чистенькие.
Ухватившись за копьё покрепче, я ударил им в пол и упёр в образовавшийся скол ботинком. Тварь сама налетела на остриё, как шашлык на шампур. Её морда, оскаленная и страшная, насадилась на копьё с хрустом. Ожидаемо, копьё пробило голову твари по всей длине, после чего тело гадины обмякло.