Облицованные белым кафелем стены пятиэтажных домов обступили со всех сторон двор, уютный, весь в зелени, с большой спортивной площадкой. По ту сторону домов, на улицах, гул машин, а здесь тихо, безлюдно.
На спортивной площадке две тринадцатилетние подружки играют в бадминтон. Стелла похожа на мальчика: смуглолицая, худенькая, с короткой, выгоревшей на солнце прической, в белой, испещренной вишневым соком майке и серых с накладными карманами шортах, длинноногая, босая. Неподалеку на асфальте валяются ее сандалии со стоптанными задниками. Валя — дородная, пышноволосая, в голубеньком платье. Вся она какая-то чистенькая, аккуратная, изнеженная.
Порхает волан с белым сетчатым оперением, легко, весело прыгают, взмахивая ракетками, девочки.
— Доченька!.. Через десять минут у тебя музыка! — высунувшись в окно, кричит Валина мама.
Но игра прервалась раньше. Стелла вдруг вскрикнула и побежала по двору.
— Это же траурница!.. Это же траурница!.. — повторяла она, преследуя бархатно-черную с желтоватой оторочкой по краям крыльев бабочку.
Стелла махала ракеткой, но поймать крылатую красавицу никак не могла. Бабочка выманила ее на улицу и исчезла в широкой кроне липы.
Во двор Стелла вернулась раскрасневшаяся, сердитая. Ей было уже не до игры.
— Подумаешь, горе!.. Из-за какой-то там бабочки! — обиделась Валя, потеряв возможность отыграться.
Стелла молча сунула ноги в сандалии и пошла домой. Поднявшись на свой третий этаж, остановилась в раздумье: ей не хотелось идти в свою квартиру и сидеть одной, пока мать возвратится с работы. Она охотно зашла бы сейчас к соседке, к учительнице-пенсионерке, Кларе Александровне, но мать запретила ей без надобности беспокоить пожилого человека. А из квартиры Клары Александровны так искушающе пахло жареной рыбой.
Вдруг она услышала чей-то незнакомый сердитый голос. Он доносился из квартиры, в которой живет Павел Арсеньевич Верес. Павел Арсеньевич поселился здесь недавно, и о нем еще никто ничего толком не знает. Одно известно всем: он — актер.
Стелла прислонила разгоряченный лоб к его двери, прислушалась.
— Что вы набиваетесь со своей никчемной добротою?! К черту вашу доброту! Мне не хватает денег! Слышите — денег, денег, денег!..
Позади скрипнула дверь. Стелла оглянулась. Добрые, все понимающие глаза старой учительницы с незлобивым осуждением смотрели на нее.
— Это Павел Арсеньевич разучивает новую роль, — сказала Клара Александровна.
— А он хороший актер? Вы видели его на сцене?
Клара Александровна слышала раньше о Вересе. Его имя иногда появлялось в газетах и радиопередачах. Видела она его несколько раз и на сцене, и всегда в роли какого-нибудь прохвоста. Играл он убедительно, так достоверно, что у Клары Александровны возникло даже подозрение — не сидят ли эти пороки, пережитки в нем самом? Ведь ничто из ничего не появляется... Поэтому она не была в восторге от новосела. Его соседство не обещало ничего хорошего. Она побаивалась, что с его появлением в их подъезде кончится спокойная жизнь. Еще бы: молодой, неженатый, артист. Начнет устраивать ночные оргии, как тогда, когда справляли его новоселье. А кому нужны эти ночные концерты? Тем более рядом девочка-школьница, которая и так растет без надлежащего присмотра...
— Видела я Павла Арсеньевича на сцене, — сказала Клара Александровна. — Играет он хорошо. Можно сказать, что не играет, а живет на сцене. Только роли у него все такие отвратительные, такие мерзкие... После каждого спектакля дня два на него самого смотреть неприятно... Но оставим это. Пошли-ка есть рыбу.
Стелла начала отказываться.
— Ну-ну, без церемоний...
Стелла вымыла руки, но думала не о еде. Почему Клара Александровна и другие жильцы подъезда с предубеждением относятся к Вересу? Разве можно не любить человека только за то, что он играет на сцене мерзавцев? Кому-то же нужно их играть...
За дверью послышались знакомые торопливые шаги. Стелла сразу догадалась, почему мать преждевременно вернулась домой. Конечно же опять ей надо куда-нибудь срочно ехать.
— Хорошо, что ты, Стеллочка, дома! — обрадовалась Нелля Викторовна. — А я снова вынуждена оставить тебя. Дома не буду с неделю... Ты же здесь не шали. Слушайся Клару Александровну...
Нелля Викторовна еще молодая, красивая женщина. Ее личная жизнь сложилась неудачно, и наука стала для нее всем. Она работает в научно-исследовательском институте, кандидат технических наук, ей часто приходится ездить в командировки.
Клара Александровна не была ни родственницей ее, ни задушевной приятельницей. Она просто надежная соседка, которой Нелля Викторовна привыкла «подкидывать свою беспризорницу», когда приходилось надолго уезжать. Это «подбрасывание» стало привычным, особенно после того, как старая учительница вышла на пенсию.