Стражник кричал и бился. Драккал откатился в сторону, приземлился на колени и поднял левую руку высоко над головой. Он обрушил ее вниз, как молот. Металлический кулак ударил охранника по лицу, которое смялось, как будто было сделано из ткани. Крики закончились сдавленным бульканьем.
— Все чисто, — объявил Урганд, стоявший неподалеку.
— Они мертвы, — сказала Секк'тхи. — Пусть они встретятся со своими предками с позором.
Рыча, Драккал отдернул руку от перекошенного лица охранника и вскочил на ноги. Он встряхнулся, стряхивая лишние капельки крови, и оглядел комнату.
Тела охранников были разбросаны по полу и кроватям, повсюду были следы крови и последствий выстрелов. Глядя на бойню, Драккал чувствовал себя… немного иначе, чем раньше. Его жажда крови не была утолена, ярость не уменьшилась, а беспокойство за Шей и Лию только усилилось. Он обвел взглядом спутников. Урганд и Секк'тхи щеголяли несколькими новыми бластерными ожогами на броне, но в остальном казались нетронутыми. И Тарген…
Тарген был покрыт кровью по меньшей мере двух разных цветов, ее было так много, что Драккал не мог сказать, принадлежала ли она воргалу. Губы Таргена были растянуты в широкую ухмылку, полностью демонстрирующую короткие, заостренные клыки, а глаза все еще горели тем же диким светом.
— Все в порядке? — спросил Драккал.
Все трое его спутников ответили утвердительно.
— Теперь, когда у вас появилась минутка, есть несколько новостей, — сказал Аркантус. — Стражники знают о незваных гостях на нижних уровнях, судя по разговорам, крен вторглись в поместье, и… Шей сбежала, но наткнулась на волтурианского стражника.
Сердце Драккала бешено заколотилось, посылая волну тепла наружу по артериям. Он не был уверен, было ли это чувство облегчением или ужасом. Он поднял запястье и сказал:
— Покажи мне.
Дисплей голокома сменился трансляцией наблюдения, изображающей пересечение двух коридоров. Шей стояла в углу, одетая в просторную куртку того же фасона, что и охранники. И она оказалась втянутой в борьбу, в результате которой оказалась лицом к лицу с Нострусом.
Глаза Драккала расширились, и все внутри него внезапно замерло.
— Проводи меня к ней. Сейчас, — рявкнул он, но голос прозвучал как-то отстраненно для его собственных ушей. Он уже бежал по коридору, хотя не мог вспомнить, как приказал своим ногам двигаться, и независимо от того, сколько сил он вкладывал в движение, оно казалось слишком медленным, как будто он бежал под водой.
Он мчался по коридору, следуя указаниям, которые передавал Арк, и не видел ничего и никого, хотя его спутники, должно быть, были прямо за ним. В эти моменты он мог сосредоточиться только на Шей.
Почти рядом, кирайя. Почти рядом.
С силой схватив Шей за предплечье, Нострус развернулся и врезался правым плечом в нее. Удар был достаточно сильным, чтобы отбросить ее в сторону и впечатать в стену. Прежде чем она успела отреагировать, он повернул бедра так, что его правая нога оказалась перед ней
Думаю, мне придется дождаться шанса врезать ему по яйцам.
Он наклонился, прижимаясь бедром к ее животу, и толкнул ее в стену. Шей зарычала от боли. Лицо Ноструса было так близко к ее лицу, а его наполненные ненавистью глаза и отметины кхал горели так, словно горели злобным огнем. Он оторвал ее руки от стены только для того, чтобы снова ударить ими по ней.
Удар был достаточно болезненным, чтобы ослабить хватку. Бластер выпал из ее ослабевших пальцев и с тяжелым стуком ударился об пол.
Несмотря на всю свою подготовку, она не могла отрицать факты — Нострус перевешивал ее по меньшей мере на двадцать пять килограмм, был по меньшей мере на десять-пятнадцать сантиметров выше и был сильнее ее. Она оказалась в невыгодном положении.
В общем, это ничем не отличается от любой другой битвы, в которой я когда-либо участвовала.
Она была чертовски уверена, что не собиралась проигрывать свою первую — и единственную — настоящую схватку с ним. На этот раз ее не сдерживали шокирующие ошейники, тяжелые оковы или громоздкий беременный живот. И теперь она боролась за нечто более могущественное, чем когда-либо прежде, — за свою дочь.
Она повернула к нему лицо и плюнула ему в глаза.
Нострус отдернул голову и отклонился в сторону, ругаясь. Шей использовала крошечную свободу действий, которая ей предоставлялась, чтобы упереться ногой в стену и оттолкнуться от нее, навалившись всем весом на Ноструса.
Он отшатнулся, продолжая удерживать ее за руки, и зарычал сквозь зубы. Он быстро восстановил равновесие и остановился, моргая, чтобы смахнуть влагу с глаз. Его торс снова наклонился к ней, угрожая отбросить ее назад и свести на нет завоеванные позиции.
Он зарычал.
— Ты, маленькая гребаная…
Шей резко дернула головой вперед. Ее лоб с приятным хрустом ударился о его переносицу.
Нострус отшатнулся, ослабив хватку на ее руках, и Шей тут же отступила. В голове у нее тупо пульсировало, перед глазами поплыли маленькие черные точки. Она стряхнула его с себя и потянулась к карману.
Снова зарычав и испустив прерывистый вздох, от которого брызнула кровь, текущая у него из носа, Нострус бросился на Шей.
Его руки коснулись верхней части ее плеч и сразу же скользнули к шее, но Шей подняла руки, чтобы ухватиться за его куртку спереди, и откинулась назад, добавляя свой вес к его инерции. Она подняла ногу, перекатываясь, уперлась ступней в живот Ноструса и перевернула его в сальто. Он рухнул позади нее, ударившись об пол затылком, прежде чем упасть на спину.
Откатившись в сторону, Шей поспешила встать на колени. Она снова потянулась к карману за запасным бластером, лежавшим в нем, но Нострус пришел в себя слишком быстро. Он сел, уперся рукой в пол и крутанул ногой.
Его голень ударила ее по предплечью прежде, чем она успела дотянуться до кармана. Боль обожгла, пробежав от плеча до самых кончиков пальцев, а сила удара отбросила ее в сторону. Стиснув зубы, она подставила плечо, подчиняясь инерции его удара, и отступила от него.
Остановившись на одном колене, она вскочила на ноги, подняв левую руку в частичной боевой стойке, одновременно стряхивая покалывание и скованность с правой.
Нострус тоже поднялся. Его губы изогнулись в безрадостной улыбке, и он принял боевую стойку.
— Я долго ждал этого, — сказал он.
Он был слишком близко, чтобы она могла рискнуть снова потянуться за запасным бластером, попытка только открыла бы ее для атаки. Она знала, что у Ноструса был бластер в наплечной кобуре под курткой. На его поясе болталась складная электрошоковая дубинка, и она не раз видела, как он носил ножи.
Думаю, я должна быть счастлива, что он ненавидит меня настолько, что хочет пустить в ход кулаки.
— Я тоже, — ответила она. — Прошло слишком много времени с тех пор, как я видела твою кровь.
Улыбка Ноструса сменилась хмурым взглядом, и он бросился вперед. Его удары были быстрыми и контролируемыми, свидетельствующими о дисциплине, опыте, компетентности и некоторой осторожности. Шей отказалась давать ему какие-либо объяснения. Она защищалась от его ударов, блокируя и уклоняясь, и наносила свои собственные ответные удары, но ни одна из ее атак не достигла цели.
Нострус вел бой на пределе своей досягаемости, используя более длинные руки в качестве основного средства защиты.
Его кулак врезался ей в правое ухо. Хотя ущерб был незначительным, было чертовски больно. Ее голова дернулась в сторону, и жар пробился через ухо и распространился по лицу. Он немедленно предпринял дальнейшие действия, ударив ее правой ногой по голове. Шей согнула левую руку и подняла ее, чтобы защитить голову, удар был все еще достаточно сильным, чтобы выбить ее из равновесия. Она отшатнулась в сторону, и Нострус безжалостно последовал за ней, поставив правую ногу на пол и развернувшись в обратном ударе пяткой с высоко поднятой левой ногой.