— У тебя огромная эмоциональная связь с этим человеком, и, да, то, что он сделал, было непростительно, но я знаю тебя, Лекс. Знаю, как сильно ты его любила.
— Ну, я не знаю, что ты хочешь, чтобы я сказал, — раздраженно произнес Дейв. — Это как будто ты приглашаешь его снова причинить тебе боль. Это нормально, что он ведет себя как хороший отец. На самом деле это действительно приятно слышать. Но он не был хорошим парнем. — Он усмехнулся. — Он даже не был хорошим человеком.
Я знаю это.
Я все это знаю. Но это было неприятно слышать.
Никки, вечный романтик, улыбнулась.
— Он говорит, что любит тебя, Лекс. Это потрясающе слышать от него. — Затем она спросила: — Ты собираешься попробовать еще раз?
Дэйв выглядел так, словно вот-вот сойдет с ума.
— Нет! — но когда он посмотрел на мое нерешительное лицо, его плечи поникли. — О Боже. Ты хочешь этого, не так ли?
Тьфу.
Все эти вопросы и очевидные наблюдения заставили меня встревожиться.
— Я не знаю, чего хочу, ясно? — я глубоко вздохнула, проводя рукой по волосам. — Я в замешательстве. Вы, ребята, не видели его с ЭйДжеем. — Я мягко улыбнулась. — Это самая очаровательная вещь. Он так хорош с ним, что я никогда не думала, что он может быть таким, но это так. — Пожалуйста, поймите. — Он знает, что совершал ошибки со мной. Он открыто признает это. Это похоже на то, — я попыталась объяснить это как можно лучше, — что он продвинутая версия самого себя. Он больше не Твитч. Он Твитч 2.0. Как будто его эмоциональный чип был обновлен или что-то в этом роде. — Я покачала головой, чувствуя себя глупо. — Я не знаю.
Молчание за столом длилось некоторое время, прежде чем Дейв заговорил, и сделал он это неохотно.
— Ну, может быть, если бы мы увидели... — начал он. — Может быть, если бы мы могли увидеть этого нового и улучшенного Твитча, о котором ты говоришь, может быть, тогда все это не казалось бы таким страшным, и мы бы меньше беспокоились обо всем этом.
Но Никки с улыбкой покачала головой.
— Я не беспокоюсь. Думаю, это мило.
Дейв закатил глаза.
— Ладно, хорошо. Я беспокоюсь, Лекс, и разве ты можешь меня винить? — нет, не могла. — Он хотя бы объяснил, где был все это время?
Я кивнула, не вдаваясь в объяснения, потому что дела Твитча их не касались.
— Хорошо. — Дэйв перевел взгляд с меня на Никки. — Итак. — Он пожал плечами. — Барбекю в доме Баллентайн?
Подождите.
— Что? — Осторожно спросила я.
Дэйв посмотрел мне в глаза.
— Если ты хочешь, чтобы мы его приняли, мне нужно будет увидеть все это своими глазами.
Я думала об этом.
На самом деле это была не такая уж плохая идея. Возможно, пребывание вместе помогло бы нам исцелиться, всем нам. Чем больше я думала об этом, тем более совершенной казалась идея, и я улыбнулась.
— Хорошо. Барбекю у меня дома. Суббота, пять часов вечера, — я указала на Никки. — Принеси свои никнаки. — Затем указала на Дэйва. — Оставь свое отношение дома.
Никки захлопала в ладоши.
— Ура!
Дэйв же проворчал:
— Не могу этого обещать.
Теперь, когда все детали были улажены, я была взволнована. Прошла целая вечность с тех пор, как мы собирались вместе как семья. Не думаю, что до сих пор я понимала, как сильно мне это было нужно. Мне нужно было, чтобы мои друзья были рядом. Мне нужно было, чтобы все вернулось в нормальное русло.
Барбекю в доме Баллентайн.
Глава 23
Лекси
На следующий день я отправилась на пробежку, на которую мне действительно не хотелось идти, и добралась домой, чтобы принять душ незадолго до 10 утра. Как только открыла дверь в ванную, я услышала, как мой маленький монстр сказал что-то, что полностью разрушило меня.
— Папа, можно я останусь с тобой?
Каждая молекула моего существа хотела выбежать оттуда, стреляя из пистолета, и прервать этот разговор еще до того, как он начался. Но какая-то маленькая часть меня хотела услышать, что «папа» скажет по этому поводу. Поэтому я сделала то, что сделала бы любая другая женщина.
Я подслушивала.
— Э-э. — Твитч колебался. — Не знаю насчет этого, дружище.
ЭйДжея это не остановило.
— Почему?
— Потому что, — сказал Твитч как ни в чем не бывало, — твое место рядом с твоей мамой.
Мой гнев слегка поутих.
Мой сын попробовал еще раз.
— Но я бы не был далеко.
— Вот именно. Так что на самом деле нет никакой необходимости оставаться со мной, не так ли? Кроме того, я вижу тебя каждый божий день, приятель, и это не изменится.
ЭйДжей издал удрученный звук:
— Хорошо.
— Послушай, — сказал Твитч нашему опечаленному сыну. — Я хочу, чтобы ты был со мной все время. Я бы хотел, чтобы ты остался со мной, и, может быть, однажды мы сможем это сделать. Но не сейчас. Хорошо, приятель? Потому что прямо сейчас маме нужно, чтобы ты был с ней. — Когда он мягко добавил: — Ты делаешь ее счастливой, — небольшая часть нашего разрушенного доверия восстановилась.
Здесь у него была хорошая возможность. Золотой билет. Но по какой-то неизвестной причине он им не воспользовался. И я была благодарна.
Я подождала несколько минут, прежде чем выйти из ванной, и, не останавливаясь, направилась в свою комнату, чтобы сесть у туалетного столика и расчесать мокрые волосы. Не прошло и минуты, как мужчина, о котором шла речь, стоял в моем открытом дверном проеме. Я пристально посмотрела на него, и он вошел внутрь, тихо заговорив:
— Эй, я не знаю, что только что произошло, но…
Прервав его, я снова посмотрела в зеркало и причесалась.
— Я слышала. — Это было удивительно, его потребность рассказать о том, что только что произошло. Я старалась не принимать близко к сердцу потребность моего сына быть со своим отцом, но это действительно причиняло боль.
— Я сказал ему «нет», — добавил он, хмуро глядя на мое безэмоциональное лицо.
— Знаю. — Я взглянула на его отражение. — Я же сказала тебе, что слышала.
Он сунул руки в карманы и долго смотрел на меня.
— Думал, ты расстроишься.
— Так и есть, — призналась я. — Но это не твоя вина. — Я попыталась объяснить, не будучи злой. — Ты вроде как новая игрушка. Ты блестящий и веселый. И хотя ты его отец, я все еще сторонник дисциплины в этом доме, так что... — я пожала плечами, пытаясь скрыть боль, которую причинила мне невинная просьба моего сына. — Думаю, для него естественно хотеть тебя.
Как хочу и я.
Твитч сделал два шага вперед, протянул руку и коснулся пряди моих мокрых волос. Его слова были взвешенными и уверенными.
— Однажды это не будет проблемой, потому что я буду жить прямо здесь, под этой крышей, и у него будут и мама, и папа достаточно близко, чтобы ему надоела моя угрюмая задница, и он захочет вернуть свою маму.
Я посмотрела на его отражение, изогнув брови, борясь с улыбкой.
— Самоуверенно, тебе не кажется?
Его глаза пристально смотрели в мои.
— Нет. Просто уверен в себе.
— Хорошо, — тихо пробормотала я, прежде чем продолжить расчесываться.
— Итак. — Твитч сел на край кровати, его глаза наблюдали. — Эта история с барбекю… чувствую, это может быть допросом.
Никто никогда не обвинял Антонио Фалько в том, что он глупый человек.
Я невинно моргнула.
— Что ты имеешь в виду?
Его губы дрогнули от моего южного вежливого тона.
— Ты точно знаешь, что я имею в виду, Лекс. И это круто, я думаю, но все же скажу тебе. — Он встал. — Если Дейв снова набросится на меня, я не буду сдерживаться.
— Знаю, — призналась я с кривой улыбкой. — Я уже предупредила его.
— Да, ты это сделала. — Выражение его лица стало самодовольным. — Моя женщина прикроет мою спину. Потому что она крепкая. — Он поднял руку, сжимая ее в кулак. — Гребаный бриллиант.
Я закатила глаза, но его слова заставили меня покраснеть так чертовски ярко, что это выглядело так, будто я злобно терла лицо наждачной бумагой.
— Уходи.
К счастью, он это сделал, но поскольку мне повезло в этом смысле, вечер субботы докажет, что мне не повезло в других. А именно в ситуации с Дейвом.
Было около пяти, когда друзья начали собираться в моем доме, и пока Молли приветствовала их у двери, я обитала на кухне, готовя салаты, которые должны были сопровождать смехотворное количество мяса, купленного, чтобы накормить мужчин, присутствующих сегодня вечером, потому что, как и мой сын, все они были плотоядными.