— С каких это пор ты подчиняешься чьим-либо приказам, Садык?
Мудак уклонился от вопроса.
— Я пришел сюда, чтобы заключить перемирие. — Губы красивого турка скривились. — Я пришел извиниться перед тобой, Линг, но сейчас… — выражение его лица стало пассивным. — Теперь мне плевать. — Он посмотрел на женщину рядом со мной, прежде чем повернуться ко мне. — Ты эгоистичная, избалованная маленькая шлюха, которая закатывает дерьмо каждый раз, когда что-то идет не так. — Эти полуночные глаза атаковали меня. — Называешь себя королевой? — он издал жестокий смешок. — Как тебе не стыдно. Ты гребаный шут.
И с этими словами он развернулся и ушел.
Я села прямо, позволив простыням упасть мне на бедра, и когда я полезла под подушку, внутри меня бушевала гроза с такой яростью, которую я никогда не имела удовольствия испытать до этого момента.
Поэтому, когда раздался выстрел, и женщина рядом со мной закричала, Ас замер на мгновение. И такая абсолютная тишина была настолько неестественной, что меня это пугало. Когда покраснение начало проявляться, он медленно повернулся ко мне лицом. Подняв руку, чтобы удержать сердце, он покачнулся на месте, глядя на выходное отверстие, прежде чем посмотреть на меня широко открытыми и потрясенными глазами.
— Ты сумасшедшая сука, — слабо пробормотал он. Его тело сильно затрясло за мгновение до того, как он прохрипел: — Ты выстрелила в меня.
Звук его тела, падающего на пол, будет преследовать меня каждую ночь во сне на протяжении вечности.
— О, черт, — неуверенно прошептала я.
Я не хотела его убивать. Я не хотела его убивать.
Глядя рядом с собой на женщину в постели, я тихо и ошеломленно произнесла:
— Я не хотела.
Просто так получилось.
И когда она посмотрела на меня так, будто я была чертовым монстром, она оживленно кивнула в знак согласия, и я знала, что она думает, что она следующая.
Я облизала губы.
Она была права.
Я подняла пистолет, и ее лицо поникло, и она начала плакать от осознания того, что ее следующий вздох будет для нее последним, и все, что я могла сделать, это сказать:
— Прости.
Выстрел эхом разнесся по всей комнате. Ее обнаженное, безжизненное тело упало навзничь с кровати, и я была благодарна ей за то, что она так любезно удалилась от меня.
То, что всего несколько мгновений назад было комнатой, наполненной звуками взаимного удовольствия, теперь погрузилось в тишину. В одно мгновение я потеряла любовь всей своей жизни.
Мой взгляд метнулся от того места, где он лежал, к пистолету в моей руке.
Он умер от моей руки. Я убила его.
Я выронила пистолет, как будто он обжег меня, и он с глухим стуком упал на край кровати.
Когда я села на край кровати, глядя на распростертое тело мужчины, который сменил боль и жесткость на нежность, я почувствовала, как что-то нарастает. Что-то мрачное. Печаль.
Первый всхлип вырвался из меня, как пуля, вылетевшая из пистолета, сильно и быстро. Обхватив голову руками, завывая от горя, я обняла себя и начала тихо раскачиваться, повторяя слова снова и снова, как мантру.
— Я не хотела. Я не хотела. Я не хотела.
Шли минуты, и пока мои слезы продолжали литься, я пришла к выводу, что виноват один человек.
Соскользнув с кровати, я подползла к нему на ослабевших коленях и легла рядом с моим прекрасным турком, гладя его густые волосы.
— Прости, — тихо обронила я, наклонившись и прижавшись губами к его губам. Еще одно рыдание покинуло меня. Я говорила сквозь слезы, прижавшись еще одним нежным поцелуем к его губам, прошептав: — Проснись, детка.
Но он не слышал.
Мое тело содрогалось, мой тон стал отчаянным.
— Все будет хорошо. — Я всхлипнула: — Мне просто нужно, чтобы ты проснулся. Хорошо?
Ничего.
— Хорошо?
Ни слова.
Мои губы дрожали, и я резко погладила его по волосам, а мой голос надломился:
— Хорошо?
Я на мгновение посмотрела на него. Его открытые глаза были пустыми и безжизненными, а его разинутый рот, казалось, застыл от крика, который он так и не успел издать.
Закрыв глаза, я тихо простонала, прежде чем раздирающие тело всхлипы захватили меня силой. Слезы затуманили мое зрение, пока я открыто плакала, притягивая его к себе и удерживая его мертвого так, как я должна была бы удерживать живого.
Все нормально. Все будет в порядке.
Мои руки тряслись вокруг его мертвого тела. Я впитала то немногое тепло, которое у него было.
Мы просто полежим здесь, а завтра все будет хорошо.
Я прижала его голову к своей груди и нежно покачала, прижавшись губами к его виску, и прошептала все, что хотела сказать вчера.
Все будет хорошо.