- «И тебе не бывает страшно?» - затаив дыхание спросил мальчик.
- «Конечно бывает!» - усмехнулся капитан. – «Не бояться только дураки! Просто нужно уметь контролировать свой страх, уметь действовать на опережение, подавлять его. Как бы страшно тебе не было, всегда заставляй себя думать о том, как выйти из сложившийся ситуации. Начнешь паниковать – считай проиграл!».
- «А что самое тяжелое в этой профессии?» - продолжал расспрашивать Данька.
- «Самое тяжелое?!» - задумчиво произнес отец. Посмотрев на сына, он усмехнулся и потрепал мальчика по макушке – «Самое тяжелое это расставаться с вами! Уходить и понимать, что увижу вас только через полгода».
- «А море …оно… какое?» - задумчиво спросил ребенок.
- «А вот годика через два переедем поближе к морю, тогда сам мне и скажешь какое оно». – улыбнулся Иван.
- «А зачем нам переезжать?» - удивился Данька.
- «Чтобы …» - начал было отвечать капитан, но его прервал громкий хлопок открывающейся двери конюшни.
Елена Владимировна молча вошла и застыла на месте, зло смотря на мужа. Не отрывая взгляда, она строго произнесла - «Данька, марш домой. Спать!».
- «Мааам… еще только девять вечера!» - запротестовал сын.
- «Я сказала спать!» - строго повторила мать.
- «Бать?!» - умоляюще посмотрел сын.
- «Приказы не обсуждаются!» - пожав плечами, мягко сказал отец. Закатив глаза, Данька молча вышел из конюшни.
- «Ну…что случилось?» - дождавшись, когда сын уйдет, тихо спросил Иван.
- «Объясни пожалуйста, почему руки нашей дочери пахнут порохом?» - всё так же строго спросила Елена Владимировна.
- «Потому что она держала мой револьвер, из которого только что стрелял Данька». – глубоко вздохнув ответил ей муж.
- «Как он оказался у нее в руках?»
- «Она попросила его подержать»
- «И ты конечно же разрешил?!»
- «Лен…»
- «Вань!» - громко произнесла женщина, медленно подходя к мужу. – «Я смирилась с тем, что ты начал учить Даньку стрелять. Ты прекрасно знал, что я против, но всё равно продолжал это делать. Я закрываю глаза на то, что мой сын чаще в руках держит нож, чем книгу. Я стараюсь не обращать внимание, что мой девятилетний сын дерётся как боксер. Я приняла это! Да где-то ты был прав, он мальчик и должен уметь постоять за себя. Но Ксанка… Ты в своём уме? О чем ты думал скажи мне?! Ты вообще думал, когда давал нашей семилетней дочери заряженное оружие?!»
- «Не шуми!» - тихо, но твердо произнес моряк. – «Во-первых я не идиот! Револьвер был пуст, я проверил прежде, чем дать его дочери. Во-вторых, Ксанке семь лет, можно уже потихоньку начинать ее учить».
- «Ваня она девочка!» - всё так же громко возмущалась Елена Владимировна – «Девочка должна уметь создавать уют в доме. Она не обязана уметь стрелять и драться!»
- «Обязана!» - резко вскинув голову рявкнул капитан. – «Она моя дочь! Она дочь морского офицера! Она обязана уметь постоять за себя!».
- «Зачем?!» - всплеснув руками выкрикнула его жена.
- «Затем!» - повышая голос строго ответил Иван. – «Затем что я не всегда буду с ней рядом! И, возможно, Данька тоже! Ты права – она девочка! И это ещё хуже для неё же самой. Я не позволю чтобы какая-то скотина обидела мою дочь. Я научу Ксанку всему тому, что уже умеет Данька. Это мой священный долг как отца!».
Вздрогнув, Елена Владимировна резко зажмурилась. За десять лет брака, её муж впервые на нее накричал. Тяжело дыша, Иван Николаевич отвернулся и отошел от жены, чтобы успокоиться. Спустя минуту, он вновь подошел к ней и крепко обнял.
- «Прости! Я не должен был кричать на тебя».
- «Это ты прости меня!» - поцеловав мужа, тихо прошептала женщина. – «Ты прав, наши дети должны уметь постоять за себя. И знаешь… раз ты уж заговорил о долге…мой священный долг как матери научить их обоих готовить… мало ли что… вдруг Данька не жениться…»
- «Да ради бога!» - засмеявшись, ответил ей муж. – «Сомневаюсь, что он будет в восторге от этой идеи… но тоже не помешает! Мало ли что!».
1924 год: