А пока… Флоренс почувствовала, что дрожит. Может быть, это просто палуба вибрирует от двигателей? Но нет. Хотя паром шел вперед, сердце сжалось от ощущения неотвратимого возврата в прошлое…
Во второе лето Флоренс провела на острове пять недель, и оно отличалось от предыдущего как день и ночь. По обоюдному молчаливому соглашению они с Дугласом заключили мир. Не было прошлых шуток и шалостей, им хватило времени, чтобы узнать друг друга и стать друзьями. Целыми днями они купались, ездили на велосипедах по тихим жарким дорогам, катались на старой весельной лодке по пруду, собирали моллюсков, ходили по магазинам, вместе готовили еду. Читали, разговаривали, особенно вечерами на террасе: о литературе, о звездах, о музыке и политике.
Как ни странно, но Флоренс стало казаться, что она знает Дугласа лучше, чем кто-либо другой, чем даже Долли Коуссон, с которой он в то время часто встречался. Живя под одной крышей, Флоренс обнаружила в нем множество хороших качеств. Дуглас был не только сердцеедом, как называла его мать, он был очень образованным человеком и сильной личностью. Идеалистом, мечтателем. Тем летом Флоренс стала буквально боготворить его.
Они говорили обо всем, но одной темы не касались: их личной жизни. Правда, сказать, что у нее существовала личная жизнь, было бы большим преувеличением. Дома она встречалась лишь с одним мальчиком — преданным другом и воздыхателем с четвертого класса — с Остином Бартлетом, и их отношения не заходили дальше невинных поцелуев. В то время как Дуглас… Да, Флоренс подозревала, что он спит с Долли. Возможно, спал с кем-то из своих поклонниц и в прошлом году. Подозрение не рассеялось даже после того, как на ее вопрос он со смехом ответил, что все это выдумки, и даже после того, как, разозлившись, бросил, что она перепутала его со своим отцом.
Тогда, после этого разговора, Флоренс постаралась не обижаться и спокойно обо всем подумать. В конце концов, Дугласу двадцать один год, и такое поведение вполне нормально. Он самый красивый, умный и мужественный молодой человек из тех, кого она встречала. Но потом, ночью, лежа без сна у себя в комнате, под шум прибоя за окном гадала, где он и что сейчас делает. Щемило сердце, и слезы подступали к глазам.
Лето пролетело быстро, и вот снова прощание на пристани в гавани.
— До свидания, дорогая, — сказала Патриция и холодно, едва коснувшись щеки, поцеловала.
Отец обнял дочь.
— Пиши чаще, — попросил он.
Дуглас стоял немного поодаль и грустно смотрел на нее. Ветер играл густыми каштановыми волосами. Флоренс подошла и протянула руку, проглотив подкативший к горлу комок.
— Успехов тебе в учебе, — сказала она тихо, стараясь сдержаться и не расплакаться.
Он крепко пожал ей руку. Окинул смущенным взглядом загорелое лицо, русые волосы, которые теперь доставали до плеч, заглянул в зеленые ирландские глаза. Лишь позже она поняла, что за один этот год превратилась из неуклюжей девочки в настоящую красавицу.
Он кивнул и прошептал:
— Тебе тоже.
Вдруг взял за плечи и быстро поцеловал в щеку. В ответ она торопливо обняла его и обернулась, услышав басовитый гудок парома, предупреждавший об отправлении. Подхватила чемодан и побежала, вытирая на ходу слезы.
«Остерегайся красивых мужчин, Фло. — Слова матери пронеслись в голове. — Всякий раз они будут разбивать тебе сердце».
Дуглас писал ей всю следующую зиму. Это бесило Элизабет, и она выбрасывала письма, если Флоренс не успевала сама достать их из почтового ящика. Большинство из них удалось спасти. Это были длинные, хорошо написанные, временами даже поэтичные письма с подробным описанием жизни в Йельском университете. Флоренс ждала этих писем как очередной части романа. В них слышался знакомый низкий мелодичный голос, чувствовалось, как греет летнее солнышко, словно они разговаривали сидя на берегу после купания.
Конечно, Флоренс любила Дугласа. Наверное, полюбила его с первого взгляда. Отрицать это было невозможно. И все предостережения опытных женщин, что бы с ними не происходило, не могли ни на йоту изменить ее чувства.
А потом пришло письмо, вызвавшее бурю радости…
Дорогая Флоренс!
Очень скоро я покину студенческую обитель, пришло время собираться в дорогу. Мне дали звание научного сотрудника, предложили место в аспирантуре и должность помощника преподавателя в Вирджинии, куда я отправлюсь осенью. Удача улыбнулась…
Но самое приятное, что через несколько недель мы снова встретимся на острове. Пожалуйста, приезжай на все лето. Я так соскучился по тебе! Сильнее, чем ты думаешь, и даже сильнее, чем раньше думал я сам.