Кельвин смутился, по его большим ушам поползла краска.
— Просто я хотел сказать…
— Хватит, Кельвин, — отрезал командир. — Ты уже достаточно сказал. Закрой рот и лучше послушай. У тебя большие уши, научись ими пользоваться. Дэвид, да оставь ты в покое эти чертовы стулья.
Дэвид выпустил из рук ножку стула и занял свое место, не поднимая глаз. Если не нужны стулья, значит, не нужны и места, которые они дают. Те, кто ушел в десятый кабинет, сегодня из него уже не выйдут.
— Что ж, пришла пора немного выбить ваши молочные зубы, — Саландор Магилак покрутил подготовленную презентацию, нажав на первую строку, имевшую название в виде шифрованного кода.
Над его головой появилась крупная женщина — голова, наполовину покрытая сталью, сверкнула ядовито-малахитовым глазом. Другой оставался залитым чернотой, словно смолой. За двадцать лет она так и не изменилась.
— Нэнсис, фамилия отсутствует. Кто-то называет ее убийцей дроидов и всего, что имеет отношение к нейросети. А еще эта дамочка очень не любит киборгов. Чаще всего говорят, что она сумасшедшая. Сумасшедшая Нэн. Со временем поймете, почему.
— Сумасшедшая… обидное прозвище, — задумчиво сказал Кальвин, полностью покраснев. — Такое не дадут тому, кто вызывает симпатию. Мне бы она не понравилась. Ее нужно опасаться?
Наверное, Кальвин имел виду, что устроить революцию с таким прозвищем очень трудно, рассудил Дэвид. Если она настолько неприятна, кто за ней последует?
— Иногда люди испытывают симпатию к тем, кто слетел с катушек, а вот идиотов никто не любит, — гаркнул Саландор, и Кальвин двинул ушами. — Даже если у них на два пункта больше, чем у остальных. Посмотрите сюда.
В помещении автоматически снизилась яркость освещения, чтобы стали лучше видны голограммы. Двадцать заинтересованных пар глаз наблюдали схематическую карту Солнечной системы и множество красных, зеленых и синих линий, пронизывающие бесконечные пространства космоса — над этими линиями светились цифры, очень смахивающие на даты. Одна из них зависла прямо над Марсом — 2491, текущий год.
Презентация напоминала какую-то хронологию, Дэвид узнал только несколько из представленных дат, остальные ему были незнакомы.
— Забивать ваши головы цифрами я не буду, — отрезал Магилак. — Поэтому выделю ключевые моменты. Как видите — Нэнсис успела хорошенько поколесить по космосу, она отменилась везде, где развивался искусственный интеллект. По нашим данным она была гражданкой Земли, когда на планете случилось восстание нейросети. Там впервые и отличилась. От Земли до Титана, потом ее маршрут перекинулся к Луне, потом несколько станций внутри космоса… вот, синие линии. Можете не запоминать. Европа, Ганимед, Каллисто… все это ерунда… смотрите сюда, — космос завертелся, линии пропали, в одно мгновение Венера увеличилась до размеров желтого яблока. Словно тонкие паутинки, ведомые солнечным ветром, вокруг нее трепыхались золотистые нити траекторий спутниковой связи, корректировки атмосферы и множество непилотируемых кораблей, курсирующих на орбите планеты. — Кто узнал?
— «Венет», — уверенно проговорил Дэвид, уверенней, чем смотрел. — Эти корабли принадлежит «Венету». Я узнал эту дату, нас в академии учили — 2278 год…
— Восставшая нейросеть подчинила себе всю планету несмотря на блокирующие кодировки Системы. — Перенял инициативу Фландер. — Кризисная точка. Земля тогда потеряла контроль и почти проиграла войну.
— Красиво выглядит, правда? — одобрительно кивнул Магилак, — Глухая стена из спутников, патрулирующих кораблей и экранирующих парусов. Всегда впечатляла эта картина. Сплошное золото. Только по сути — червивое. «Венет» окончательно подчинил себе все ведущие системы планеты, наплевав на блокирующую нейросеть «Скайблок». В 2278 году все население Венеры разом оказалось в заложниках. Это мы помним?
Солдаты хором проговорили «да», но не слишком слаженно.
— А кто-нибудь помнит, что случилось потом? — Магилак приостановил запись, когда 2278 год сменился на следующий — 2279. — Кельвин, теперь можешь сказать.
— Мы победили, — коротко сказал Кельвин.
Магилак согласно кивнул.
— Вот именно — победили. А кто-нибудь знает, как? — капитан окинул всех медленным взглядом, не особо надеясь на верный ответ. Потому что знал — его не будет. — Сдали все позиции, потеряли кучу заложников, горы трупов лежали на улицах и в полях, считай, проиграли войну, и на тебе — победили, — Магилак досадливо цокнул. — Мы — очень громкое слово. Союз всегда применял его, когда пытался примазаться к чьей-то победе. Особенно, если эта победа Земли. Поэтому он и не разгласил подробности, которые простому народу знать не обязательно. Забудьте это слово — мы! Победила Земля, а Союзный Марс к этому не имел никакого отношения.