— Да нешто я посмел бы? — испуганно пискнул овинник. — Дозволу ведь надо испросить...
— Испросил? — мрачно поинтересовался староста, тяжело присаживаясь на табурет.
Овинник съёжился и чуть заметно качнул головой.
— И что делать собираешься?
— Я сразу две заковыки думаю решить одним махом, — зачастил овинник. — К нашему болотнику в гости родич приехал, немец из английского краю. Спесивец такой — это ему неинтересно, то ему скушно... Болотник, бедолага, уже не знает, как его развлечь.
— Что за немец? — полюбопытствовал староста, не отрываясь от записей.
— Перевертень с болот, — двинул плечиком овинник. — В пса перекидывается, огромного такого, с горящей мордой. Я ему предложу с пришлецами разобраться. И пусть только пожалуется, что неинтересно!
— Ты не очень-то обихаживай этих иноземцев, — рассеянно погрозил пальцем староста, бегая глазами по строкам. — Им только дай волю — на шею сядут.
— Как скажешь, батюшка, — закивал овинник. — Вернётся с болота — лешак его вскорости домой и отправит. Пора и честь знать, уже который день тут ошивается. Так я пойду?
Уткнувший нос в свитки староста нетерпеливо махнул ладонью,
Закончив делать заметки, он встал из-за стола, в раздумье прошёлся несколько раз взад-вперёд по избе, подошёл к окну и выглянул во двор. Дворовой на пару с банником уже заканчивали разгребать снег, по обе стороны от дорожек громоздились аккуратные сугробы. Через окошко сеновала было видно, как крошечный соседский мальчишка увлечённо таскает за волосы сенника. Большая косматая голова моталась из стороны в сторону, но умаявшийся за ночь хозяин головы не просыпался.
Староста тяжело вздохнул, поглядел на икону в углу и на всякий случай перекрестился.
Ночное
Тёмно-васильковое небо бросало на наст голубые тени, по его полотнищу ледяным крошевом были разбросаны звёзды. Лес ёжился, поскрипывал, зябко поводил мохнатыми плечами. Река, одетая в кожух изо льда с прошлой недели, пролегла среди холмов тёмной лентой: снег выпасть ещё не успел. Неподалёку под одинокой елью возились два облизня: зверьки самозабвенно вылизывали сосульки, свисающие с ветвей, доводя их понемногу до совершенной прозрачности. Вечерние звуки сливались в лёгкий, едва слышный шорох — с таким шорохом обычно катится хорошо смазанное колесо. Волку казалось, что вся земля с её лесами, ручьями, селом Митюшкиным, со всеми зверями и даже лисой сейчас кружится вокруг него, а он сидит на самом главном в мире месте, и от того, сколько ему удастся просидеть над прорубью, зависит, сможет ли докатиться это громадное колесо до самого утра...
Через некоторое время его внимание привлекло шевеление подо льдом. Прямо под его седалищем, по ту сторону ледового зеркала в толще воды висели две русалки. Одна, чуть постарше, что-то объясняла совсем юной русалочке, указывая пальчиком на волчьи достоинства, та внимала ей с раскрытым ртом и бросала любопытные взгляды на наглядное пособие. Волк ужасно сконфузился, вытащил хвост из воды и поджал его под себя. Старшая возмущённо забулькала, замахала руками, дёрнула острым подбородочком и величественно поплыла прочь, таща за собой подругу. Та оглядывалась, улыбалась и строила волку глазки.
Дождавшись, пока невоспитанные русалки скроются из виду, волк выпростал из-под себя занемевший хвост и опустил его в снежную кашу, скопившуюся в проруби. Из-за толстого дуба выскочил зайчонок, но при виде волка испуганно порскнул обратно, обдав кору снежной порошей. Гулко перекликиваясь, над рекой пролетели две совы и исчезли в сплетении крон. Мимо с гиканьем прокатился клубком мохнатый вьюжник — редкий гость в здешних местах. Волк заинтересованно потянулся к нему носом, но тот отпрыгнул в сторону и быстро помчался вниз по дороге, яростно плюясь и ругаясь на незнакомом языке.
Волк лёг на снег, положил голову на сложенные впереди лапы и закрыл глаза. Его сны всегда были причудливыми и интересными. В этот раз он, предводитель войска великанов, одним взмахом лапы повергал на землю рослого одноглазого воина с косичками, выбивающимися из-под рогатого шлема, другим ударом могучих когтей раскалывал пополам землю, а затем взмывал в воздух и долго летел с солнцем в зубах меж звёзд над гибнущим миром. Внезапно он почувствовал, как кто-то крепко ухватил его сзади. Сотканный из звёздных лучей рак зажал клешнёй волчий хвост и всем своим видом показывал, что отпускать не собирается. Предводитель великанов грозно ощерил клыки, но тут небесный охотник наставил на него пищаль и выстрелил.