– Возможно, по этой цепочке Шварц-Голицины-Скребицкие-Перси-Френч пошёл в свой время и Александр Гидони. Человеком он был достаточно образованным, – предположил дядя. Он, видимо, уже окончательно смирился с тем, что его масонский храм оказался всего лишь надгробием, хотя и весьма загадочным.
– Интересно, а как во всю эту историю угодил простой сельский парень из Курляндии? Я имею в виду управляющего.
– Леонид, ты же всё-таки специалист по разного рода тайным делам, – укоризненно протянул дядя, – Ну как ты сам считаешь, мог двадцатилетний парень с сельскохозяйственным образованием быть резидентом германской разведки?
– Нет, конечно. В лучшем случае, связным или хозяином конспиративной квартиры.
– Таковым он, скорее всего, и был. Лишь по стечению обстоятельств Зольдберг оказался в том самом имении, которое вызвало повышенный интерес в определённых кругах. Он лишь отвёз имущество из конфискованного сельским сходом барского дома в соседнее имение и дальнейшей его судьбой не интересовался. Прятал клад уже тот самый Татаринов. Он и рассказал, много лет спустя, о своей поклаже твоему старику-краеведу. Дед ведь не называл тебе фамилию управляющего. Ты знал только, что хозяйкой имения была Перси-Френч. Сам же и решил, что это был именно Отто Зольдберг.
Возразить было нечего. Вильям взглянул на часы:
– Спасибо за приятно проведённое время и беседу. Скоро электричка.
Уже на платформе, куда я пошёл его проводить, Смит сказал:
– Вы не хотите ещё раз съездить в Ульяновск?
– Собираюсь в самое ближайшее время. По моей вине девушка пропустила сессию, и её могут отчислить из института. Виктор пообещал достать какую-то справку о болезни. Надо отвезти. В качестве оправдания.
– Этого не нужно, – улыбнулся американец, – я в хороших отношениях с администрацией этого вуза и сам всё улажу. А Вы покажете мне это самое место, где, по-вашему, всё-таки лежит сокровище Перси-Френч?
– Конечно.
– Не жалко?
– Хотите верьте, хотите нет – ни сколечко. Что такое клад? Прежде всего, тайна. Скрытое могущество. Мне оно ни к чему. А романтики я и так получил по полной. Да и материальное положение моё улучшилось. Вдруг и в самом деле найдёшь там Грааль? Что я буду с ним делать? Продавать? Когда я пускался на поиски этого клада, мне нагадали, что я найду не то, что ищу. Так оно и вышло.
– Кажется, я догадываюсь, что Вы нашли.
– Неужели?
– Вы нашли счастье.
XXXIII. Нездешние берега
От берегов благоуханных
Где спят лавровые леса,
Уходит в даль зыбей туманных
Корабль, надувши паруса.
Океан тяжело вздыхал, наваливаясь на крутые серые скалы. Ветер пах солью и морем. Я стоял на самом краю обрыва и всматривался за горизонт. История, которая началась три месяца назад холодным мартовским вечером в самый день весеннего равноденствия, закончилась. По иронии судьбы или по воле неведомых звёзд закончилась точно в день летнего солнцестояния, в той самой далёкой и сказочной Ирландии, где когда-то жили эльфы, скрывались в призрачных замках феи и в своих подземных чертогах копили несметные сокровища трудолюбивые гномы.
Здесь в графстве Галуэй стоял совсем ещё недавно замок Монивей, фамильное гнездо рода Френчей. Здесь доживал свой век старый дипломат и мальтийский рыцарь сэр Роберт Максимилиан Перси-Френч, так и не вернувший свою легкомысленную супругу и не выдавший замуж своенравную дочь. Он доживал свой век один. Много-много лет спустя на местное кладбище привезут к нему и дочь, так же одиноко скончавшуюся Бог знает где, в далёком Харбине. Потом ирландские власти снесли и сам замок. Только и осталась от всей этой жизни могильная плита с надписью: «Последняя из рода Френчей». Житейское море также бесследно и безжалостно глотает людей, как и обычное. Всё покрывается волнами повседневности.
Лишь изредка, то ли после шторма, то ли ещё по каким причинам, выбрасывает на поверхность, кусочки прошлого, таившиеся на дне. Романтические истории, драгоценные клады и смутные тени. Они проносятся по однообразной глади повседневности, как призрачный летучий голландец и манят нас за собой в неведомые страны. Кого на погибель, кого на подвиги и приключения. Так и меня поманило, под шум мартовского ледяного дождя, сокровище усадьбы Перси-Френч и неясная тень масонского храма. Я прошёл через таинственные архивные чертоги, заброшенные чащи, старинные замки, полные привидений, сражался со злодеями, распутывал козни, спасал красавиц. И вот теперь стою у самой кромки Европы, там, где начинается безбрежный океан.