- Известно, но я не понимаю…
- А известно ли гражданам Когоа, что в этой тюрьме в настоящий момент
отбывают наказание некие заключенные? Превентивно, - добавил он и
торжествующе посмотрел на адвоката.
Тот задумался.
- Вы хотите сказать…
- Вот именно, - сказал капитан. - Вижу, что вы начинаете понимать.
Если, согласно новым законам, во избежание… - Он запнулся. - В общем,
если нельзя разглашать приговор, то тем более нельзя осужденных содержать в
тюрьме. По логике. Теоретически рассуждая, это может привести к тем же
последствиям, что и разглашение приговора.
- Теоретически, конечно, да, но…
Однако Альварец не дал перехватить инициативу.
- Теория в любой момент может получить практическое подтверждение, -
строго сказал он и придал своему лицу максимально преступное выражение. -
Вы же специалист, профессионал, вы должны учитывать, к чему может привести
любое отступление от духа и буквы закона.
Кошкин молча хлопал глазами. Он ничего не мог понять в том загадочном
диспуте, который происходил между Альварецом и адвокатом.
- Но не можем же мы содержать осужденных не в заключении! - с
отчаянием в голосе воскликнул адвокат.
- Согласен, - сказал капитан.
Адвокат замолчал. Судя по легким судорогам, пробегавшим по его не
вполне земному, но вполне озадаченному лицу, он мучительно искал выход.
- Выход есть, - веско сказал Альварец.
В глазах адвоката вновь вспыхнул огонек.
- Говорите, говорите же, - забормотал он. - Назовите, какой выход, что
за выход?
- Осужденные условно… назовем это так, согласны?
- Согласен, согласен, - закивал адвокат.
- Осужденные условно должны содержаться в помещении, которое может
считаться местом заключения условно.
Огонек погас. Адвокат разочарованно спросил:
- Где же мы найдем такое место?
- Есть такое место.
Кошкин вытаращил глаза:
- Ты что, капитан, рехнулся?!
- Это место является в настоящий момент территорией Когоа и в то же
время как бы не является ею. Следовательно, оно может считаться местом
заключения и в то же время как бы не может считаться таковым, - и капитан
назвал пораженному адвокату это место.
Вскоре осужденных перевели в помещение, которое одновременно как бы
являлось и как бы не являлось территорией Когоа.
Закончив заполнять бортовой журнал, капитан Альварец сладко потянулся:
- Устал… Ну что? - спросил он у Кошкина. - Далеко еще до базы?
- Минут сорок лету, - ответил штурман. - Как думаешь, втык будет?
- За что?
- За опоздание.
- Отговоримся, - капитан махнул рукой. - Мало ли что? Непредвиденные
обстоятельства.
Кошкин задумался.
- А интересно все-таки, - сказал он. - Что же за преступление мы с
тобой должны были совершить?
- Балда, - буркнул Альварец. - Мы его как раз сейчас и совершаем. На
языке когоанского судопроизводства это, наверное, назовут так: "Побег из
места заключения с помощью места заключения".
СВЕТ МОЙ, ЗЕРКАЛЬЦЕ…
"Искатель" при вынужденной посадке здорово тряхнуло. Капитан Альварец
разбил нос о приборную доску. Несмотря на пристежные ремни.
- Вот зараза… - простонал он. - Кошкин, ты живой?
- Живой… - отозвался штурман Кошкин и выполз из-под кресла. Из
лихости он обычно игнорировал ремни. Примерно один раз в декаду это стоило
ему нескольких шишек.
- С приездом.
- Еще одна такая посадка - и я откажусь с тобой летать.
- Посадка… - буркнул капитан, осторожно вытирая платком разбитый
нос. - Хорошенькое дело… Да тут и планет никаких быть не должно…
Натыкали, понимаешь…
- Кто натыкал? - полюбопытствовал штурман.
- Не знаю - кто, а натыкал… Да что ты пристаешь с дурацкими
вопросами?! - капитан разозлился. - Лучше скажи, куда это нас занесло!
- Понятия не имею, - тотчас ответил Кошкин. Он склонился над пультом,
и его пальцы запорхали по клавишам. - Наш БК, он же - "Кровавый Пес", в
отключке. Как и… - Он еще раз пробежался по клавишам. - Как и прочая
электроника.
- Просто замечательно, лучше не бывает. - Альварец скривился. -
Поздравляю.
- Принимаю поздравления. - Кошкин шаркнул ножкой. - Сделаем разведку?
- Сделаем, сделаем… - Капитан распутал наконец перекрученные ремни,
расстегнул их и поднялся. - Ну ладно, ты хоть данные об атмосфере сообщить
можешь?