Лицо Стефани болезненно исказилось от воспоминаний о прошедшем. Пожалуй, она чересчур разговорилась, но стоило начать, как все само выплеснулось из нее. Да и какая разница? Самым примечательным в ее жизни была ее абсолютная неприметность.
— В итоге, я решила-таки сняться с места. Очистила свой жалкий сберегательный счет и отправилась на поиски счастья в Атлантик-сити.
— И совершила несколько убийств, чтобы разбогатеть?
— Нет, пока я была там, умер мой дядюшка Эд и оставил мне все свои деньги. Так я купила твой дом на деньги дядюшки Эда.
Все, как какое-то чудесное превращение и полная противоположность тому, что было спокойно, удобно и совершенно нормально. У нее появился шанс встретиться с людьми, которые не будут смотреть на нее через призму ее прошлой жизни. Она развернулась, поднялась до середины трапа, опять остановилась и посмотрела через плечо на Ивана.
— В доме, правда, есть привидение?
— Некоторые так считают.
— А ты?
Он дружески положил ладонь ей на спину, предлагая подняться на палубу.
— Тебе надо быть повнимательнее с Эйсом. Его руки лучше заранее занять какой-нибудь работой. Слишком падок на одиноких женщин, а среди участниц круиза таких аж три.
Стефани взбежала по оставшимся ступенькам и прикрыла глаза рукой от яркого солнца.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Тебя бы сильно обеспокоило присутствие в доме привидения?
У люка в камбуз она замерла.
— Не знаю. Смотря, что за привидение. Но ты так и не ответил.
— Когда дело доходит до призраков, граница между действительным и воображаемым весьма условная. Думаю, все зависит от того, во что ты предпочитаешь верить. Если ты веришь во всю эту чертовщину, то…
— Другими словами, ты подтверждаешь, что в доме водятся привидения.
— Совершенно верно. Но пусть тебя это не беспокоит. Это всего лишь моя тетка Тесс. Она старая женщина.
— Насколько старая?
— Ей около трехсот лет. Ее облик едва виден. Во время тумана она бродит по галерее на крыше, иногда сидит на подоконнике в спальне хозяина. — Увидев выражение ужаса на ее лице, Иван сделал успокаивающий жест. — Но она очень редко появляется. Не чаще одного-двух раз в год.
— Она меня ненавидит, — сказала Стефани.
— Что?
— Несомненно, это именно она столкнула меня с холма.
— Тетя Тесс никогда не сделала бы такого.
— О! Много ты знаешь о своей тете Тесс! Теперь мне все становится ясно. Это недобрая женщина. Скорее всего, именно она испортила мой туалет. Готова спорить на деньги.
— Призраки не ходят и не портят туалеты. Они стонут, гремят цепями и проникают через стены.
— Ты можешь иначе объяснить мои проблемы с домом?
— Если ты хочешь, чтобы я признался в плохом уходе за ним, то это не так. Дом старый, все со временем приходит в негодность. Хотя то, что происходит, действительно, странно. Крыльцо, например, когда я выезжал, было в хорошем состоянии, за него я ручаюсь. Дерево не превращается в труху так вдруг. Как только вернемся в Камден, мне надо будет обязательно переговорить с тетей Тесс. Посмотрим, смогу ли я ее утихомирить.
Стефани мрачно, нахмурившись, взглянула на него.
— Ты пытаешься меня ублажить. Ты не веришь, что она испортила мой туалет, ведь так?
Озорной блеск появился в его глазах. Он ухмыльнулся.
— Видишь ли, она была женой пирата. И способна на что угодно.
— Мне что, надо пирушку для нее закатить?
— Думаю, тебе надо пойти вниз и посмотреть, не затащил ли Эйс кого-нибудь к себе в койку.
Час спустя Стефани была по локти в тесте для булочек с шоколадом.
— Ну и что? Ты хочешь сказать, что Люси каждый день этим занимается? Что-то сомневаюсь.
Эйс зачерпнул пригоршню тертого шоколада из большой чашки и всыпал себе в рот.
— Верь, не верь, но она, действительно, встает около пяти, разжигает печь. И когда к шести у нее готов черный кофе, она уже начинает засовывать в духовку противни с булочками. Выпечкой она занимается целый день одновременно с приготовлениями другой еды. Тесто она обычно ставит накануне вечером.
Стефани шлепнула колобок из теста о разделочную доску.
— И что, бедные пассажиры никогда не едят настоящих булочек, тех, что продают готовыми?
— Не-а, мы их откармливаем домашними, — сказал Эйс, опять потянувшись за шоколадом.
Стефани открыла духовку и почувствовала, как размягчаются ее мозги при виде здоровенного куска ветчины. Волна пряного жара ударила ей в лицо запахом гвоздики и особой медовой глазури Люси. Наверху было место для одного противня с булочками. Захлопнув дверцу, она с сомнением посмотрела на Эйса. — Думаешь, что-нибудь получится?