Пока на конкурс не завалился Рил, побеждала одна юная волшебница, создававшая изумительной красоты цветы, что соответствовало заданной теме любви и счастья. Даже проходившие мимо аристократы Сильверы залюбовались.
Капитан Одуванчик тут же так вдохновился, что изобразил в небе птицу счастья, ярко-синего цвета с фиолетовым хохолком и красными лапками. Это было сколь прекрасно, столь и опасно. Памятуя, что многие шедевры Рила обычно взрываются, Элен поспешила увести художника куда подальше. И вовремя: птица с налету шмякнулась на головы стайки Сильверов, запачкав их светлости краской. Не трудно догадаться, что все трое тут же возжаждали мести, желательно страшной и незамедлительной.
Элен на ходу схватила радужную звезду у мага, сидевшего в жюри, сунула ее Рилу, велев тому накинуть на голову рыцарскую накидку, и поспешила затеряться с ним в толпе. Навстречу шли празднующие в маскарадных костюмах. Элен покопалась в своем гримуаре и наколдовала им с Рилом нечто похожее. Тот хотел еще кое-что подрисовать, но Элен пригрозила отобрать у него кисточку.
Пока она размышляла о том, как скоро их с капитаном настигнет месть Сильверов, волшебный оркестр на площади заиграл нечто поистине прекрасное.
— Давайте потанцуем? — предложил Рил, видя, как на танцплощадку подтягиваются парочки.
— Почему бы и нет, — согласилась Элен, решив плюнуть на возможную месть каких-то там зарвавшихся аристократов. И вообще, это все случайно вышло, и вообще, виноват капитан. — Насчет медленных танцев не скажу, но мы с кузинами отлично танцуем галоп «Клеверочек», — похвалилась она.
И они, весело смеясь, пустились в пляс, наступая друг другу и соседям на ноги. У Элен даже полегчало на душе.
— Улыбочку! — вдруг раздалось откуда-то сверху. — Бесплатное магическое фото счастливой пары.
С небес спустилась дева с ангельскими крыльями. Она была столь велика, что заслоняла своими мощными телесами солнце. Элен точно помнила, что видела ее на турнире, но вот имя забыла напрочь.
— Були Энджел к вашим услугам! — помогла та. — Скажите «сыр»!
— Сыр! — сказал Рил.
«Компромат», — подумала Элен.
Рилу понравилось позировать перед магической фотокамерой, Элен еле удалось его увести от настырной Энджел. Она предложила выпить прохладительные напитки и съесть по мороженому, а затем затащила капитана на лавочку в тенек.
Ями Сукехиро лениво попыхивал в теньке папиросой. Он безразлично скользнул по ним взглядом, думая о том, что неплохо бы сейчас послать кого-нибудь за кружечкой холодного пива. Словно читая его мысли, появилась ведьма Ванесса с кружками пенистого «Клеверного» в руках, уже успевшая знатно надегустироваться всевозможных напитков разной крепости. Она, довольно икая, озорно подмигнула помощнице Короля Магов:
— Что, новый парень?
— Нет, мы с капитаном… — закашлялась Элен, едва не подавившись мороженным.
— Ага, понимаю. — Ванесса отхлебнула из кружки, что держала в правой руке, сфокусировалась и выдала: — Но разве ты не помолвлена с Королем Магов?
— Он… Он занят, — ответила Элен, ей было неловко.
— Ну и правильно, — ведьма похлопала ее по плечу, покачиваясь, — чего тогда дома сидеть? Мы, девочки, должны развлекаться!
Ванесса еще хорошенько отхлебнула, розовея. Тут ее радостный взгляд упал на любимого капитана Ями, и ей тут же пришло в голову пригласить его выпить. Все бы ничего, но рядом с ним внезапно оказалась Шарлотта, нагревшаяся на солнце в своих доспехах и тоже захотевшая в тенек. Пять минут длилась немая сцена, подобная затишью перед грозой. Элен явственно ощущала, как вокруг собирается аура крайней недоброжелательности. Тут она заметила, что сидевший с ней рядом Рил куда-то исчез.
Итак, в процессе празднования капитан Одуванчик где-то успешно потерялся, а Элен, решив не мешать Шарлотте Роузрей и ведьме Ванессе выяснять отношения за капитана Ями, тихонько устранилась. Она какое-то время побродила по площади, безуспешно пытаясь отыскать Рила, и тут начался конкурс поцелуев. Глядя на то, как девочки пытаются затащить туда Астера, Элен сперва развеселилась, но после вспомнила про своего черствого буку-жениха и бросившего ее кавалера, и надулась с новой силой.
— Собираешься участвовать в конкурсе поцелуев? — спросили ее сзади.
— Вот еще, очень надо, — проворчала Элен. — Целоваться на виду у всех… — она обернулась к незнакомцу, тот нагло обхватил ее рукой за талию, и они стремительно перенеслись.
Прежде чем Элен успела возмутиться и врезать чем потяжелее похитителю, она оказалась далеко от площади и от праздника, сидящая на поросшем мхом камне. Перед ней стоял господин Юлиус с букетом цветов и виновато улыбался. Это выглядело так мило, что Элен даже подавила мгновенно возникшее желание, запустить этим букетом ему в физиономию.
— Прости, если я тебя чем-то обидел, — сказал он, протягивая ей цветы.
— Ты всего лишь заявил, что я тебе настолько безразлична, что ты легко упечешь меня в тюрьму, если сочтешь это необходимым, — как можно более беззаботным тоном ответила Элен, чтобы подчеркнуть свое презрение.
— Вот как… — неловко теребил волосы на затылке Юлиус. Он, разумеется, не имел в виду ничего такого, но понимал, что, видимо, все равно не прав и ему лучше не спорить. — И чем же я могу загладить свою вину?
— А зачем Королю Магов что-то заглаживать? — развела руками Элен. — Ах да, надо же поступками доказывать всем, какой ты правильный. Даже невесту свою готов упечь, если понадобится… — она обиженно отвернулась, ощипывая лепестки ни в чем не повинной ромашки в букете. Тот, откровенно говоря, выглядел так, словно бы его надрали на ближайшей клумбе. Многие девушки любят розы, пышный букет из которых как нельзя лучше подошел бы для примирения; Элен, сама не зная почему, любила разноцветные садовые ромашки, а их еще не в каждой лавке столицы найдешь. «Надо же, он помнит, что это мои любимые цветы…» — подумала она.
Настал момент истины. Юлиус выдержал тактическую паузу. Он понимал, что сейчас нужно быть предельно искренним, иначе разделяющая их пропасть может стать непреодолимой даже для волшебства Короля Магов.
— Прости, — сказал он. — Быть Королем Магов столь ответственно, что иногда я даже забываю о том, чего хочу на самом деле. Но я скорее пожертвую своими интересами, чем благополучием тех, кто мне дорог. — С этими словами он опустился перед ней на колено, прямо как какой-нибудь рыцарь из красивой легенды. А впрочем, почему как? Он взял ее за руку и вопросил с самым невинным видом: — Неужели я ничем не смогу доказать, как ты мне дорога, Элен?
— Ну не знаю… — с деланным безразличием произнесла та. — Придумайте что-нибудь, Ваше Величество, — надменно добавила помощница, чувствуя, как по ее лицу уже расползается коварная улыбка.
Юлиус продолжал на нее вопросительно глядеть. Элен, поняв, что инициативу надо брать в свои руки (а то от этих мужчин все равно ничего не дождешься), непрозрачно «намекнула», что кое-кто не только пустил насмарку ей День всех влюбленных, но и лишил ее конкурса поцелуев. (Ну и что, что она не собиралась в нем участвовать?) При этом она всем видом показывала, как об этом сожалеет. К счастью, Король Магов отличался исключительной сообразительностью и тут же заверил, что даже мечтать не смел о том, чтобы ее поцеловать.
В этот момент за ближайшими камнями послышалось подозрительное шуршание, из-за пригорка донеслись сдавленные хрипы, возня, после что-то кубарем покатилось вниз, издавая странные звуки вроде «у-у-а-а!», и затихло. Это шла неравная борьба господина Гаспара Вермонта с Марксом, пытавшимся воспрепятствовать вездесущему папочке помешать объясняться влюбленным.
Элен, догадываясь, что происходит, и вконец потеряв терпение, достигла совершенной ясности в понимании ситуации. Не желая больше затягивать весь этот фарс, она, глядя в бесподобные синие глаза Юлиуса, притянула его к себе за уши, чтобы поцеловать, на всякий случай прикрывшись букетом: а то мало ли, подглядывают тут всякие.