— А ты? — не заметив, что перешла на личное обращение, спросила девушка, вспоминая тот белый шрам на груди Громова.
— Мне повезло больше, отделался сломанным ребром, — по-своему восприняв вопрос Вари, ответил Константин и накрыл своей ладонью руку девушки.
Варвара не заметила это движение, задумавшись.
— Можно вопрос? — спросил Константин, слегка замедляясь.
— Да, конечно, — рассеянно ответила Варвара, все еще витая в своих мыслях.
Соколов засмотрелся. Румяная от бега, со слегка растрепавшимися волосами, с сияющей кожей, открытой благодаря одежде, с глазами черными, как ночь, девушка была просто обворожительна. Как ее еще не взял в оборот Громов, имеющий постоянный успех у женщин, в голове у Костика не укладывалось.
— Что такая невинная девушка, как вы, делает здесь? — Константин остановился возле огромного дуба, своей пышной кроной прикрывая пару от окружающего мира.
Варя подняла на Соколова свои огромные удивленные глазищи и Костик понял, что попал. Он конечно не знал, что о том, что за спиной Варвары не меньше крестов, чем у него, и невинной она вовсе не была, но услышать это было так приятно, что она не сразу поняла намерение мужчины. А когда опомнилась, Константин уже склонился к девушке и поцеловал ее. Сообразить, нравится ей или нет, она не успела, потому что услышала знакомый голос, от которого в груди разлилось тепло, и она невольно выдохнула. С легким стоном.
— Синеет море над бульваром, каштан над городом цветет, наш Константин берет гитару и тихим голосом поет. Я вам не скажу за всю Одессу, вся Одесса очень велика, но и Молдованка и Пересыпь, обожают Костю моряка…
Голос у полковника был хорош настолько, что Варвара замерла, просто наслаждаясь этими звуками. А надо было бы отойти.
Соколов раздраженно отстранился от девушки, повернулся к Громову и задвинул Варвару себе за спину.
— Кость, я тебе говорил, чтобы ты на моего пилота так не смотрел? — полковник, не спеша отпил кофе из белоснежной кружки.
— Антох, ты вообще не вовремя, — ответил Константин, ловя в воздухе руку девушки, в то время как та сделала легкий шаг назад.
— Ну почему же, я ОЧЕНЬ вовремя. Я прямо образец пунктуальности! — Громов поставил чашку на ветку дерева.
Хрустя пальцами и шейными позвонками, разминая вышеназванные части тело, полковник тоже скинул футболку.
— Давай поговорим позже, — пытался урезонить его Константин, в принципе понимая, что Громова вряд ли можно остановить.
— Зачем? Вот прямо сейчас и поболтаем, — секундное движение и кулак Антона смачно врезался в скулу Соколова. — Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня?
К следующему движению Константин был уже готов и ловко вывернувшись, наклонился и попытался повалить Антона. Но когда цепляются игроки одного уровня, да еще и находящиеся в одной команде, а значит знающие все приемы друг друга на зубок, обмануть напарника становится практически невозможным.
— Громов, ты охренел?! Приди в себя! — удар, уход от него, обманный маневр.
Громов извернулся и подхватив противника, перекинул его через себя. Раздался хруст, но это никого не смутило.
— Да что на тебя нашло?! — снова пытался воззвать Костя разумное начало друга.
— Это ты Костик совсем охренел, — вызверился Громов. — Тебе Аньку припомнить?
— Антоха, это было до тебя! — Константин увернулся от одного удара, увы подхватив второй, но ответив напарнику тем же.
Изо рта брызнула полковника кровь.
— Вот именно! — сплюнул Громов. — Но ты промолчал.
— Не хотел портить тебе жизнь, — попытался оправдаться Соколов, и в его голосе действительно чувствовалось раскаяние.
— Ты ее не испортил, это сделала Анька, но ты, сука, промолчал, — припечатал Громов. — И я тебе один раз говорю. Она моя. Не приближайся, нос сломаю, а то он у тебя еще на удивление целый до сих пор.
— Да вы хам, Антон Игоревич, — раздался спокойный голос Варвары.
Мужчины оглянулись и узрели девушку, сидящую на ветке и допивающую остывший кофе.
— Между прочим, кофеин вредно воздействует на нейроны мозга, — добавила она. — Видимо он и повредил ту часть, отвечающую за осознание своего места в иерархической системе. Так, для четкого понимания ситуации. Я своя собственная. Не ваша, — она посмотрела на Громова, — И не ваша, — взгляд в сторону Соколова. — Я пилот программы «Симбионт», но не чья-то собственность. И прежде чем решать что-то за меня, для приличия ради нужно спросить, а надо ли мне ваше общество вообще. А теперь прошу простить, у меня еще тренировка по стрельбе.