Я видела, как на лице Вилмы меняются эмоции, как расширяются ее холодные карие глаза и почему-то веселилась. Как она не заметила такого бесчинства, когда разбирала чемоданы, я понятия не имею. Может, просто не рассмотрела второпях, зато сейчас прозрела.
Камеристка перебирала вешалки, не зная, на чем остановить свой выбор, и я решила прийти к ней на помощь.
— Позвольте мне, — беспечно улыбнулась, протянула руку и достала на свет первый попавшийся наряд. Как сказала мадам Дитрих, любое подойдет как для инквизитора, так и для императора.
— Но оно же… — Вилма растерянно моргнула и подняла на меня жалостливый взгляд. — Оно же такое…
Подавила смешок и произнесла:
— Это лучшие наряды из ателье самой мадам Дитрих. Не думаете ли вы, что я буду в таком выглядеть нелепо?
Камеристка так и не смогла ответить. Молча кивнула и стала помогать мне переодеться.
— Давайте, госпожа, хотя бы волосы оставим распущенными? — взмолилась она, когда нежно-перламутровое платье было на мне.
— Что вы? И спрятать такую красоту? — притворно удивилась я, посмеиваясь. Под «красотой» подразумевались мои открытые плечи. — Ну хорошо. Убедили, — милостиво согласилась я, позволив распустить шелковые кудри, и лишь с боков собрать их шпильками.
Когда дело дошло до туфель, думала камеристка в обморок грохнется. Из тонкой блестящей кожи, на высоком тонком каблуке… Я бы в жизнь не согласилась надеть такие и носить, но мадам Дитрих убедила меня «просто примерить». Примерила. Прошлась и расставаться не пожелала. До чего же они удобные! А на ножке как сидят… Сказка.
Наконец, я была готова, камеристка пришла в себя и снова выглядела холодной и сдержанной.
— Я провожу вас, госпожа, — ровно произнесла она и поспешила распахнуть для меня двери.
Нам пришлось пересечь почти весь замок, теперь я понимаю, почему камеристка побледнела, увидев туфли. Думала, я дойти не смогу. Но я смогла и чувствовала себя вполне нормально, хоть ноги с непривычки немного гудели.
На меня смотрели. Придворные и слуги, каменные и гипсовые статуи, портреты монархов и выдающейся знати…
Я волновалась. Надеюсь, граф не передумает жениться на мне или не решит остаться вдовцом раньше времени. А то мало ли… кинется душить меня при всех.
Нет, это все глупости, конечно, но я не могу перестать думать о его реакции.
Возле золотых дверей церемонного зала, мы столкнулись с другой участницей, вероятно, в длинном атласном бирюзовом платье. Златовласая «невеста» смерила меня долгим изучающим взглядом, а ее напудренные щеки вспыхнули стыдливым румянцем. Это, наверное, дурной знак.
— Мисс Аббигейл Снок, — представил церемониймейстер, а я удивилась, что он опустил титул и род девушки. Скорее всего, это граф дал подобное распоряжение. Из-за меня. Очень предусмотрительно…
Златовласая прошла в зал, я лишь видела струящийся подол ее платья.
— Мисс Кара Сноул, — объявил церемониймейстер, а я ощутила, как сердце стремится сорваться в пропасть.
— Вы очень смелая, — внезапно произнесла камеристка, глядя на меня не то с уважением, не то с восхищением. — Вы справитесь.
Чтож, если уж камеристка верит в меня, почему бы самой не поверить?
Расправила плечи и шагнула в зал, придерживая одной рукой подол платья, другой, держа приглашение.
Я видела цветные пятна платьев участниц и в этом цветнике в глаза бросался строгий и мрачный образ графа.
Его тяжелый изучающий взгляд был направлен на меня, и казалось, он не узнает меня. Пока я не приблизилась на достаточное расстояние и не отдала молодому светловолосому мужчине приглашение.
— Господин Айк Акли, — представился мужчина, вежливо кивая. — Распорядитель отбора невест.
Его голос звучал фоном, потому что я не могла разорвать странный зрительный контакт с инквизитором. Его серые глаза таинственно сверкнули, желваки едва заметно дрогнули, и я понятия не имела, что это значит. Справилась ли я?
— Мисс Сноул, — наконец вымолвил он, шагнув вперед и поклонившись. — Рад приветствовать вас, — Граф опустил руку, потянулся к высокой вазе с белыми розами, но вдруг замер. — Принесите красную, — велел он, заставив меня обескураженно вздрогнуть.
Откуда-то возник слуга, поклонился, и передал графу невероятно-красивую красную розу.
— Надеюсь на вашу честность и благородство, мисс Сноул, — произнес граф, блуждая по мне задумчивым взглядом.
Судорожно сглотнула и приняла цветок.
— Благодарю, господин Де Камелье. Для меня это большая честь, — голос как нарочно прозвучал слишком низко и сипло. Хотя, эту простую фразу я репетировала много раз и должна была произнести ее уверенно, без запинки.