— Настоятельница, — прочистив горло, мессир чуть прищурил глаза, смотря в лицо женщины. — Где тело моей жены, позвольте узнать?
— Авэ, Цезарь, моритури тэ салютант, — четко, чуть ли не по слогам прошептала в ответ женщина, заговорчески подмигнув мессиру.
Правда, прочитав что-то по его лицу, испугалась и, достав из кармана какую-то бумажку, пробормотав: «Неужели что-то перепутала!», произнесла громко и отчетливо:
— Авэ, Цезарь, моритури тэ салютант!
Вот только понятнее Аларику не стало.
9
На лицо упало что-то влажное и холодное. Разумеется, я потянулась рукой ко лбу, пытаясь избавиться от неприятных ощущений.
— Милая, не трогай компресс, — прошептал кто-то, легонько стукнув меня по руке.
— Мама, — поморщилась я в ответ, пользуясь тем, что родительница не увидит, как скривилось моё лицо.
Только она, стоит мне затемпературить, первым делом пыталась остудить голову.
— Мне приснился такой странный сон, — начала я жаловаться, чувствуя запах картошки.
А это следующее, чем меня будут лечить. Посадят за стол, уткнут лицом в кастрюльку и прикроют полотенцем, периодически покрикивая, чтобы дышала.
Дед часто шутил, что там, под полотенцем, стопки не хватает для того, чтобы чувствовать себя счастливым. Как баня же. И закусить есть чем…
— Что тебе снилось? — совсем тихо уточнила мама, поправляя тряпку на моём лице.
— Да ужас какой-то, — нервно рассмеялась, чувствуя, как она поправила мне одеяло в ногах. — Что меня выдали замуж за демона и положили в гробик. Потом достали, правда…
— И правда, ужас! — чуть громче отреагировала на мои слова мама, каким-то совсем не похожим на неё голосом. — Брак с демоном ничего, кроме смерти за собой не несёт. Для первой жены, конечно. Ну, ничего. Есть у меня настойка от кошмаров… сейчас. Найду, выпьешь и никакие дурные мысли в голову не полезут.
Резким движением скинув с лица тряпку, я во все глаза уставилась на перебирающего склянки… скелета.
— Ты не моя мама, — озвучила я очевидное.
— Разумеется, нет, милая, — зыркнув в мою сторону пустыми глазницами, скелет продолжил перебирать бутылочки. — Это невозможно, по крайней мере, по двум очевидным причинам. Я мужчина. Что само по себе уже лишает меня возможности стать кому-то матерью. И я мёртв. Очень давно, как ты можешь заметить. Так что, из меня даже отца не выйдет, хотя такой вариант был более возможным. Был, а не является таковым, как ты могла заметить.
А ещё ты душнила, — мысленно отметила я.
Вслух же продолжала озвучивать доходящие до меня факты:
— Я не дома.
— Вопрос спорный, — мгновенно отозвался скелет, подтверждая мою мысленную характеристику его личности. — Ты в доме. Но не в своём. Эти два факта стоит признать. И между собой в конфликт они не вступают. Ты дома и не дома. Всё зависит от того, какой смысл конкретно ты вкладываешь в это определение. Что для тебя дом? Просто строение или же нечто большее.
— И это был не сон, — пропустив мимо ушей рассуждения скелета, я присела и с тоской начала осматриваться.
Пыль, паутина, выцветшая мебель. Кровать, с полуразрушенным балдахином, на которую меня кто-то положил.
Кто-то…
Скелеты. Те самые, что играли в карты и напугали меня до обморока.
И самое удивительное, сейчас я совершенно не испытывала страха. Наверное от шока. Не иначе.
— Нашёл! — обрадовал меня скелет, доставая склянку откуда-то из недр шкафа и победно взмахнув ей в воздухе, вернулся к кровати, протягивая мне флакончик. — Три капли на стакан воды перед сном. Ни один кошмар мучить не будет.
— Спасибо, — кивнула я, принимая бутылёк.
— А теперь тебе нужно покушать, — назидательно произнёс скелет и прошёл к камину, в котором над огнём был подвешен котелок. — Очень опрометчиво с твоей стороны идти сюда на голодный желудок. Да ещё и в таком виде. Нет, я всё пониманию. И желание прикоснуться к магии, и узнать свою судьбу. Но зачем ночью? Босиком? Практически голой? Разве есть какие-то указания насчет внешнего вида? Нет. Их нет. Так почему же благовоспитанные девицы несутся сюда без исподнего?
— Я не знаю, — неуверенно пожала я плечами, так как скелет ожидал ответа. — Мои трусы украли монахини. А замена… улетела к дракону.
— Вот я про это и говорю, — покачав головой, скелет снял котелок с огня и голыми руками… вернее, голыми костями, переложил картофель, запах которого я почувствовала, как только проснулась, в мисочку. — Бегут сюда чуть ли не нагими, а потом неделями бредят от жара. Ешь.