– Пойдите с ним, Саманта, – сказал ей муж.
Что он намерен сделать? Лайонел уже начал выпрямляться. Конечно же, она не могла сильно его травмировать. Лайонел так его отделает! Саманта хотела остановить Хартли, но тут же прикусила язык. Она успела узнать этот его тон и смирилась с тем, что время от времени будет слышать его и их дети тоже. Этот тон не допускал возражений. И уж тем более она не могла при свидетелях просить его отступить. Она не могла унизить его таким образом.
Саманта взяла Фрэнсиса под руку, и они последовали в дом. Музыканты играли вальс. Бал шел своим чередом. Только Хартли и Лайонел были в саду.
– Что происходит, Фрэнсис? – Саманта потянула своего спутника за рукав. – Не поступил ли Хартли опрометчиво?
– Боже мой, Саманта! – сказал Фрэнсис. – Надеюсь, нет.
Ответ был столь же неопределенным, как и вопрос.
– Улыбайтесь, Саманта. – сказал Фрэнсис. – Сейчас мы будем у всех на виду.
У Саманты начали стучать зубы: Ладони саднило. Хартли в смертельной опасности! Она, улыбаясь, вошла в зал.
– Однако какая героическая поза, Харт! – Лайонел одной рукой оперся о балюстраду фонтана, другую стиснул в кулак, явно стараясь утишить боль. – Представляю, как восхитились Саманта и Неллер. Намереваешься бросить перчатку мне в лицо? Или предпочтешь, чтобы она по-прежнему скрывала твое уродство?
– Встретимся завтра в одиннадцать утра у Джексона, Лайонел, – спокойно сказал маркиз. – Прошу не опаздывать. И приготовься к сражению. До полной победы – пока один из нас не упадет без чувств.
Лайонел недоверчиво уставился на него, потом откинул голову назад и разразился смехом.
– Помилуй Бог, Харт! – сказал он, отсмеявшись. – Надеюсь, ты пригласишь достаточно зрителей? Зрелище обещает быть поувлекательней, чем публичная казнь через повешение. А кому-то придется свалить на руки Саманте ком сырого мяса.
– Может быть, – резко бросил маркиз. – А может, и нет. Выбери себе секунданта и приведи его с собой. Хотя, полагаю, Джексон сам установит правила и будет следить, чтобы мы их строго придерживались. И это будет хорошо, иначе я могу убить тебя.
Эти слова вызвали у Лайонела новый взрыв смеха.
– Ты бы лучше до утра хорошенько поразмыслил, Харт, – сказал Лайонел, все еще хихикая. – Пока не зайдешь слишком далеко, откуда уже не будет возврата. Хуже я о тебе думать не стану. Ты для меня останешься таким же, за кого я тебя всегда принимал. Так что лучше отправляйся в дом и скажи Саманте и Неллеру, что ты погрозил мне пальцем, отругал за то, что я пытался украсть поцелуй у твоей жены, и оставил меня в слезах раскаяния. Завтра ты сможешь уползти в надежное укрытие – в свой Хаймур – и жить там в покое и радости. Я не стану преследовать ни тебя, ни Саманту. Я хотел немножко позабавиться, оживить прежние страсти, и я не ошибся. Так оно и случилось. Но Саманта мне наскучила. Теперь она принадлежит целиком тебе, мой мальчик. Так что беги отсюда, как и положено хорошему мальчику. Маркиз наклонил голову.
– Спокойной ночи, Лайонел, – сдержанно произнес он. –Увидимся завтра утром. Точно в одиннадцать.
Он повернулся и направился к дому. Смех Лайонела провожал его до самого входа.
Маркиз без всяких помех прошел через залу – удивительно, но последний танец еще не кончился, – и вышел в другую дверь. Герцога Бриджуотера он нашел в маленькой гостиной, где тот наблюдал за карточной игрой. Хартли порадовался удаче – обычно его друг не пропускал ни одного танца.
– Бридж! – Маркиз отвел друга в сторонку. – Хочу попросить тебя об услуге.
– А я думал, ты ускользнул в сад, на тайное свидание с леди Кэрью – ухмыльнулся герцог.
– Завтра в спортзале у Джексона мне понадобится секундант. Я вызвал Рашфорда на бой – до победного конца, пока один из нас не рухнет на пол без сознания. Если, конечно, Джексон позволит дойти до конца. Ты согласен быть моим секундантом?
Друг молча уставился на него.
– Он пристал к Саманте в саду, – объяснил маркиз. – Она дала ему хороший отпор, но этого недостаточно.
– Понял, – тихо сказал Бриджуотер, – этого недостаточно. Можешь на меня рассчитывать, Харт.
– И на меня тоже. – Маркиз и не заметил, как в гостиную вошел лорд Фрэнсис Неллер и остановился неподалеку. – Я тоже хотел бы быть вашим секундантом, Кэрью.
– Спасибо. – Маркиз утвердительно кивнул. – Где Саманта?
– Танцует со Стеббинсом, – сказал Фрэнсис. – Танец уже был в самом разгаре, а он еле дух переводил и был красный как рак, но пригласил ее.
– Мой дядя не знает удержу, – сказал герцог. – А уж если ему досталась в партнерши хорошенькая женщина…
– Саманта прекрасная актриса, расточает улыбки направо и налево и блистает, как всегда, – сказал Фрэнсис. – Так когда приходить завтра?
– В одиннадцать, – сказал Кэрью. – Прошу меня извинить, но я хочу подоспеть к концу вальса и отвезти Саманту домой. Она, надо думать, сильно переволновалась.
Его друг герцог Бриджуотер и друг Саматы лорд Фрэнсис Неллер остались и гостиной, проводив глазами маркиза, который, хромая, пошел в бальную залу.
– Боюсь, это обернется кровавым избиением, – заметил Фрэнсис. – Но у него не было выбора.
– Насчет избиения я не уверен, – xмvpo бросил герцог. – Ясно, Рашфорд побьет его, но, возможно, не так тяжело, как можно предположить. Последние годы Кэрью систематически тренировался. Джексон занимался с ним отдельно, а он не стал бы тратить время, если бы это не приносило хороших результатов. Не знаю, что происходит между кузенами, но, кажется, завтра утром мы это выясним.
– Как бы унизительно ни окончилась для Кэрью завтрашняя схватка, я все равно буду его уважать, – сказал Фрэнсис. – Должен признаться, я считал его слабаком. А этот негодяй Рашфорд преследовал леди Кэрью чуть ли не со дня своего возвращения в Англию.
– Нет, Неллер, Хартли отнюдь не слабак, – возразил герцог. – В нем есть то спокойное достоинство, которое не нуждается в хвастливом самоутверждении. Но теперь у него жена, которую он любит. Он не из тех людей, которые будут стоять в стороне и смотреть, как ее оскорбляют.
– Это хорошо, – сказал Фрэнсис. – Знаете, если бы он не вызвал Рашфорда, я бы сам это сделал.
– С вашей стороны это был бы не самый разумный поступок, дорогой друг, – заметил его светлость. – Но я уверен, если вы хорошенько посмотрите вокруг себя, вы без труда обнаружите столь же очаровательную деву, которая с радостью откликнется на ваше ухаживание и придет в восторг от вашей готовности храбро броситься на ее защиту.
– О Боже! – воскликнул Фрэнсис. – Клянусь честью, Бриджуотер, вы предупреждаете меня!
– Мой дорогой друг, – продолжал герцог, расправляя кружевную оборку, выступающую из-под обшлагов, – мне и в голову это не приходило. Просто я полагаю, что вы… избежали ошибки и, скажем так, не сваляли дурака. Слов нет, она прелестна, но если мы оба не поленимся оглянуться вокруг, то увидим, сколько красавиц украшают наши бальные залы и гостиные. Однако я проголодался. Не отправиться ли нам пораньше в столовую?
– Охотно за вами последую, – ответил Фрэнсис, стряхивая с розового рукава фрака одному ему заметную пушинку.
– Послушай, Хартли! – Саманта наклонилась над своей пустой тарелкой и протянула руку к его руке.
Хартли просматривал утреннюю газету. Он поднял глаза, улыбнулся ей и отложил газету.
– Хартли, – повторила она вкрадчивым тоном и с соответствующей улыбкой на лице, – знаешь, о чем я думаю? Мои чемоданы почти уложены, и твои, я думаю, тоже. Погода стоит прекрасная. Стоит ли нам тратить попусту еще один день? Нельзя ли отправиться в путь сегодня? Сейчас же?
Как ей хотелось поскорее уехать из Лондона! Ей казалось, что теперь ей уже никогда и не захочется приезжать сюда, хотя она допускала, что со временем может переменить свое отношение к столице. Но сейчас она рвалась домой, в то волшебное место, где началась ее дружба-любовь. Где она встретила Хартли. Она не вынесет еще один день ожидания!
Саманта накрыла ладонью его руку – правую руку, тонкую, с полусогнутыми пальцами. Он был без перчатки – она уговорила его не надевать перчатку, когда он дома. Потом поднесла его руку к щеке и поцеловала ее. Сегодня утром Саманта уже помассировала ее – она теперь делала это каждый день.