— Самые маленькие, какие нашлись. Должно быть, детские. Примерь-ка.
Мягкие, но плотные сапоги из темно-серой кожи, без всяких украшений и застежек, доходили едва до середины голени и были сделаны, скорее всего, для мальчика-подростка, а не для женщины.
— Впору?
— Да, спасибо. А зачем они такие? — Лейлис потрогала полудюймовые острые выступы на подошве.
— Чтоб по льду ходить. Увидишь.
На завтрак подали пирог с муксуном, паштет и сладкие булочки, компанию Лейлис за столом составили мессер Кельперт и его жена. Хэнред только бросил одной из служанок свою флягу, больше похожую по размеру на бурдюк.
— Наполнить вином, милорд?
— К демонам вино. Налей ячменного спирта.
Быстро и без особого аппетита поев и попрощавшись с супругами Кельперт, Лейлис спустилась вместе с Хэнредом по узенькой винтовой лестнице.
Лорд Рейвин и Риенар Фэренгсен ждали их внизу, на берегу. Солдаты сворачивали лагерь, седлали и запрягали лошадей, отдельные обозы уже двинулись в сторону леса. Эстергар произнес что-то на своем языке, обращаясь к товарищам, Лейлис не поняла, но различила, что он назвал ее имя. Хэнред перевел:
— Наш лорд говорит, что до леса пойдем пешком, и спрашивает, не тяжело ли тебе будет прогуляться. Хотя с чего бы тебе было тяжело, ведь ты не больная подагрой старуха, просто он хочет быть учтивым.
Риенар улыбнулся, а лорд Рейвин покачал головой, не согласившись с такой интерпретацией своих слов. Лейлис подумала, что по какой-то причине лорд Хэнред весьма фамильярно ведет себя в присутствии сюзерена, и что Эстергара это не оскорбляет.
— Передайте лорду Рейвину, что я благодарна за заботу и мне, конечно, не будет тяжело немного пройтись.
В Долине к середине апреля уже пробивалась молодая зеленая поросль и появлялись первые цветы, а здесь еще местами лежал снег, хоть и не сплошным покровом. Лейлис чувствовала, как буквально с каждым десятком ярдов становится все холоднее, от дыхания в воздухе повисала легкая дымка пара, а земля под ногами стала твердой, промерзшей. Лорд Рейвин шел рядом, левой рукой придерживая ножны под крестовиной, чтобы в случае чего быстрее выхватить меч. В его короткой светлой бороде и на меховом вороте плаща блестели кристаллики льда. Девушка плотнее запахнула подаренный ей песцовый плащ. Столь стремительная смена климата была тем более странной, что обычно холод шел с реки и с открытой местности вместе с ветром. Приближающаяся граница вечнозеленого леса казалась сплошной темной стеной, деревья достигали огромной высоты и росли плотно, сплетаясь корнями и ветвями.
— Это и есть Брейнденский лес? — спросила Лейлис.
— Да, это он, — ответил Хэнред.
— Одно из самых неприятных мест на Севере, — вставил Риенар, а старик тут же шикнул на него:
— Много ты знаешь о Севере в твои — сколько тебе? Семнадцать? Есть места гораздо более опасные, а Брейнденский лес просто любит пугать путников. Вы, молодежь, не знаете, как надо с ним обращаться. Я ездил через этот лес сотню раз, вдоль и поперек, с отрядом и в одиночку. Знаешь, что самое главное? — продолжал он, обращаясь уже к Лейлис. — Нет, не эти амулеты-побрякушки, которыми обвешиваются южане, и не молитвы — они еще никому не помогли. Самое главное — это отправляться в путь с проклятием. Когда я отправлял Джоара на юг три года назад, я назвал его песьим ублюдком, потому он и доехал тогда до Верга. И когда я собирался к вам на встречу, велел своей старухе проклясть меня последними словами — вообще-то она и без просьб на брань горазда — и, как видите, со мной ничего не случилось. Проклятое место проклятого человека не замечает, понимаешь? И пропускает его.
— Вы думаете, лес так легко обмануть? — скептически заметил Рейвин.
— А я верю лорду Хэнреду, — с воодушевлением сказал Риенар. — Наши предки были мудрее нас, если они придумали этот обычай, значит, он чем-то помогает.
— Вот, у младшего Фэренгсена есть голова на плечах! Даже дети знают, что от пожелания доброй и легкой дороги никогда ничего хорошего не выходило.
— Возможно, — согласился лорд Рейвин. — Но, сдается мне, если бы проклятие действительно защищало в дороге, с моим предком никогда бы не случилось то, что с ним случилось. Ведь проклинавших его побежденных лордов было более чем достаточно.
Лес начинался резко, будто огороженный невидимой границей, не было ни прилегающих редких рощиц, ни вырубки, как это обычно бывает вблизи крупных городов. Огромные стволы почти смыкались, не было ни кустарников, ни молодой поросли, только черные, бугристые, толщиной в два обхвата и больше, вековые деревья. Стену леса рассекала, словно серо-голубая лента, широкая ледяная дорога, совершенно прямая и ровная, уводящая прямо в чащу. Сперва могло показаться, что это замерзшая река, но вместо возвышающихся берегов, по краям тянулись заснеженные канавы.
— Что это? — спросила Лейлис, когда они подошли к ледяной кромке, возле которой стояло несколько всадников и пешие из свиты лорда Рейвина, будто не решаясь ступить на дорогу.
— Это ледяной тракт. Все дороги на Севере выглядят так, — ответил Хэнред. — В любое время года.
— Почему же лед не тает? Ведь сейчас уже не так холодно.
— Он никогда не тает.
Лорд Рейвин и еще трое воинов пошли первыми, следом всадники, а Лейлис, лорд Хэнред и Риенар последними. Толстый лед скрипел под коваными сапогами, исходясь мелкими царапинами.
— Неужели никогда не тает? — с удивлением переспросила Лейлис, странно заинтригованная. — А если разжечь костер?
— Ха, попробуй! Я посмотрю, как у тебя это получится, — усмехнулся старик и добавил очень серьезным, тяжелым тоном, так что девушка и не подумала бы ослушаться: — Никакого огня, запомни это как следует. А самое главное — ни в коем случае не сходи с дороги, что бы ни случилось.
Лейлис невольно бросила взгляд в сторону, и ей померещилось, будто что-то мелькнуло за стволами ближайших деревьев, хотя, наверное, это просто пошевелилась ветка.
— Здесь еще ничего страшного, — успокоил старик. — Через пару сотен ярдов наша стоянка.
Действительно, пройдя совсем немного, они увидели, что дорога сильно расширяется, образуя овал, по бокам которого лес слегка отступал. На этом пространстве толпились люди, чуть поодаль располагалось темное глухое строение, очевидно служившее жилищем человеку, и стояло несколько высоких закрытых повозок, ровной прямоугольной формы, как ящики. Но Лейлис удивили не сами повозки, а то, что было в них запряжено. Девушка читала и слышала рассказы об этих существах и видела картинки, но до сих пор не была уверена, что они существуют.
— А, понравилась лошадка? — улыбнулся лорд Хэнред, проследив ее ошарашенный взгляд. — Это наши снежные скакуны. Одна из трех замечательных вещей, что сотворил Неизвестный, чтобы люди могли жить в землях Севера. Если бы не они, уж не знаю, как бы мы путешествовали. Это, наверное, самая дружелюбная нечисть, какая водится в наших краях. А может, и полунечисть.
От лошади у этого существа были разве что длинные грива и хвост, а тело было крупным, как у быка, ноги мускулистые и длинные, но с непропорционально тонкой пястью. Роль упряжи выполняли толстые металлические цепи, мощную грудь и шею животного пересекал широкий стальной хомут, больше напоминающий по конструкции кандалы. Лейлис осмотрела повозку, с передней стороны не было места для кучера, только крепление для упряжи.
— А где находится возница? Как ими править? — спросила Лейлис.
— Ими не надо править, они сами разберутся, куда бежать, лучше нас с тобой. Возниц, вожжей, кнутов наши лошади не любят. Да погладь ее, не бойся.
Лейлис протянула трясущуюся ладошку к морде животного, но оно мотнуло крупной головой и совсем по-волчьи клацнуло острыми хищными зубами в паре дюймов от пальцев девушки.