— Я не деньги… — с трудом говорит Марина. — Мне надо замуж за Вадима… Чтобы в паспорте штамп стоял.
Оптимист проливает водку из наполненного стакана. Веко Анатолия Геннадьевича несколько раз дергается в подобии нервного тика.
— Замуж за покойника? — он опять оборачивается и хмыкает. — Брр. Даже дрожь по спине пошла, — он скалит зубы, обращаясь к соратникам, словно услышал веселую шутку.
— Любовь, — подсказывают ему из толпы. — Говорят же, любовь до гроба.
— Так ведь до, а не после, — он крутит головой. — Чудны забавы у крестьянских детей! Цена вопроса какова? Честно: что за этим?
— Говори, — велит елейный дядя, прищурившись. — Не хочешь говорить — молчи. — Он добавляет: — Но, пока не скажешь, не выйдешь.
— Хорош пугать девчонку, — возражает возмущенный оптимист. — Ей же предъявить нечего. Если дата будет, к примеру, после смерти. Куда она пойдет?
— А развестись захочет? — спорит дядя. — Разводиться-то как?
— Как обычно, паспорт потеряет, и все дела.
— Чудны, чудны забавы у крестьянских детей, — повторяет Анатолий Геннадьевич и печально улыбается. — Аж холодом повеяло, — сообщает он людям и обращается к Марине. — Интересная песня… Ну что? Говори, сделаем. Чего-чего, а такого добра… Информация точная? Знаешь откуда? С ним была?
— Точная, — говорит Марина, подавляя дрожь. — Абсолютно…
И она внятно, без колебаний, произносит Санино имя.
— Не пущу, — тихо говорит бабушка побелевшими губами, заслоняя дверь в комнату.
Марина покорно застыла в коридоре. Ей хочется воскликнуть, в чем, собственно, дело, но в страшных бабушкиных глазах она видит ясный ответ, и ей противно прикидываться ничего не ведающей. Понимает она, и понимает бабушка. Марина не возражает, хотя не ждала такого поворота. Она берет бабушкину дорогую руку и чувствует, какая у бабушки горячая рука… раньше старческие руки казались прохладными. И бабушка руку отнимает.
— К сестре не пущу, — повторяет она упрямо и бескровно.
Обе они молчат, и бабушка говорит:
— Уходи. Сестру не дам. Хоть одну сохраню. Не для того я жизнь на вас положила. Уберегу хоть одну. Уходи. Совсем уходи.
Лают во дворе собаки, сигналят машины, негромко возвышают голоса алкоголики, выползшие в песочницу прохладиться после дневного тяжелого забытья. Кажется, все по-прежнему, но красавица Марина, которую нельзя не любить, не задает вопросов. Она берет сумку, сжимает в ней паспорт с вожделенным штампом и, как была, налегке, уходит из дома.