— Можно мне тогда одну из ваших пижам? — нерешительно интересуюсь я, продолжая подпирать собою дверь.
— Чем тебя не устраивает моя рубашка?
Он долго смотрит мне в глаза, медленно поглаживая большими пальцами мои кисти.
Кожа на руках становится чувствительной, пронизанной миллиардами импульсов.
Наслаждаясь обескураживающими ощущениями, я грызу губу и пытаюсь дать оценку происходящему. Пытаюсь, но не могу. В толк не возьму, почему этот мужчина становится мне интересен. Почему меня тянет узнать его ближе. Почему желание сбежать отсюда оказывается равносильным желанию остаться. Даже несмотря на то, что я чувствую исходящую от Пожарского опасность. От него так и прет мужской силой и энергией. Ему сложно противостоять. Это выше моих сил, выше моих принципов. Это за гранью моего понимания…
А ещё я боюсь привязаться к нему. Боюсь, что завтра всё изменится, и Максим Андреевич станет прежним.
— Ива, — отступая назад, Пожарский буквально отрывает меня от двери, утягивая за собой вглубь дома, — я не сделаю с тобой ничего такого, чего бы ты сама не хотела. Меня можешь не бояться.
— Я вас не боюсь, — отвечаю тихо, на что мужчина скептически хмыкает.
Боже, да он видит меня насквозь.
Считывает эмоции и реакции с той же скоростью, что и полиграф.
— Отлично, тогда поможешь мне справиться с лобстерами. — Услышав треск пластика, он на мгновение замолкает. Мы оба останавливаемся и устремляем взгляды на пол. Он убирает ногу с моей раздавленной пудреницы. Прилипший к его ступне один из фольгированных квадратиков бросается нам обоим в глаза. Подняв ногу, мужчина отрывает упаковку с презервативом от стопы, а я в это время готова сквозь землю провалиться. Охваченная стыдом, почти не дышу и вспоминаю заботливую тетю Ларису.
Божечки, ну что за день такой?
Реально хочется взвыть.
Что он обо мне подумает после этого?
— Кажется, я что-то раздавил, — выдает Пожарский, прочистив горло.
Наше пристальное внимание приковано к одному злосчастному предмету в его руке.
Будь он неладен, этот тетин «Дюрекс»…
— Это была… моя пудра… — сглатываю, и тоже прочищаю сжатое от волнения горло.
— Угу… — повертев в пальцах презерватив, Максим Андреевич невозмутимо возвращает его мне. — Хочешь что-нибудь выпить? — спрашивает, добивая тяжелым взглядом.
— Наверное… да. Хочу. Выпить! — уточняю, выдергивая из его руки серебристый квадратик. Вспыхнув пунцовым румянцем, поспешно прячу «защиту» в карман пальто, проклиная эту неловкую ситуацию на чем свет стоит…
Глава 17
Макс
Ультратонкие. Для максимальной чувствительности. Со смазкой. Правда, размер маловат. Я предпочитаю немного другой формат, более комфортный, с кольцом пошире. Чтобы резинка не давила на основание члена, когда ловишь кайф.
— Хочешь что-нибудь выпить? — не отводя взгляда, возвращаю девчонке презерватив.
— Наверное… да. Хочу. Выпить! — выпаливает она, вырывая упаковку у меня из рук и поспешно убирая её из виду.
У Ивы большие растерянные глаза. Такие чистые и глубокие, словно два блестящих кристалла. Без единого намека на похоть, что довольно сильно подкупает.
Зардевшие от стыда щёки делают девочку ещё более сексуальной.
Окончательно сбитый с толку, я ловлю её за тонкую талию и притягиваю к себе, когда гостья порывается от меня улизнуть.
— Куда?! Бар в другой стороне, малыш.
Не девочка, а какой-то сумасшедше притягивающий магнит.
Обняв её со спины, из последних сил держусь, чтобы не сорваться и не сожрать. Не хочу её ломать.
Но сделаю всё, чтобы сама попросила…
— Я хотела убрать на кухне, — частит Ива, задыхаясь и хватаясь руками за мои запястья.
Втянув запах с её волос, уплываю. Ладони самопроизвольно заползают ей на грудь. Мягко сжимают полушария сквозь пальто, затем возвращаются обратно на живот.
Нащупываю узел пояса и чувствую, как кровь в венах закипает от желания сорвать с неё всё лишнее и прикоснуться кожа к коже, прочувствовать собой каждый изгиб её обнаженного тела. Хочу увидеть её в белье. Насладиться тем, что до этого скрывала моя рубашка.
— М-м-аксим Андреевич, — лепечет она, реагируя на мои прикосновения сопротивлением и судорожными вдохами-выдохами, — я там… с-соус пролила… м-мне нужно… протереть всё.
Напуганная до чертиков моими действиями Ива тяжело сглатывает и дрожит.
Решаю для начала выпить и привести мысли в порядок, а также накормить девчонку и раскрепостить с помощью хорошего вина.
— Это не твоя забота, малыш, — даю ей понять, что она здесь не для того, чтобы заниматься уборкой. Выпустив Иву из рук, мягко подталкиваю в сторону бара. — Пойдем. Выберешь для себя белое вино. Завтра вызову домработницу. Она всё уберёт. Ужинать будем здесь. В гостиной. Присмотри себе что-нибудь. Я схожу на кухню за бокалами и присоединюсь. Ладно?