Если бы только она могла вспомнить, что нужно сказать…
Люси закрыла глаза за мгновение до того, как Натаниэль припал к ее губам, и отдалась чувственным ощущениям.
Тело ее вспыхнуло.
Нижняя губа подрагивала.
Кто-то из них простонал. Люси языком коснулась языка Натаниэля, обвела его губы. Еще одна секунда подобной пытки — и она выскользнет из его рук и рухнет на пол.
— Ты выиграл, — прошептала она.
— Не полностью, — прорычал Нат. Его рука коснулась бедра Люси, и он притянул ее к себе. Одарив женщину быстрым поцелуем, он шагнул назад, предоставляя ей томиться от желания. — Но ты все же проиграла, и я не стану вести себя как джентльмен. Я требую расплаты.
В какой-то момент ноги Люси подкосились. Нат подхватил ее.
— Эй, — сказал он, — все будет хорошо.
От волнения ей пришлось откашляться:
— Да?
— О чем ты подумала? Что я буду требовать твое тело?
— Не-ет… Полиция, — разочарованно пробормотала она, возвращаясь в реальность. — Мы должны вызвать полицию.
— Ты сдалась, Люси. Я выиграл. Помнишь? Или нам попробовать еще раз? — Нат принял ее неуверенность за нежелание близости. — Я позвоню своему адвокату. — Он поддерживал ее одной рукой, а другой достал телефон из кармана пиджака. — Он свяжется с полицией, убедит их, что ты в безопасности и готова дать показания в удобное для тебя время, если с тобой захотят поговорить.
— Ты можешь это сделать?
— Я могу это сделать.
Натаниэль так и поступил — после того как подхватил Люси на руки, внес в спальню, усадил на кровать, снял с нее ботинки и три пары носков.
Секунду Нат смотрел на ее ноги, затем открыл крышку телефона, разбудил спящего юриста и ввел его в курс дела. Адвокат должен был уладить проблему с полицией, не сообщая о местонахождении Люси, и забрать ее вещи из квартиры в доме Хеншо.
— Мне придется раскошелиться на адвоката, — вздохнула молодая женщина, когда Нат закончил телефонный разговор.
— Верно. Будешь работать до самого сочельника. Получишь две тысячи двадцать долларов.
— Хм, так много? А если я наймусь приготовить для тебя рождественский обед?
— Две тысячи пятьдесят. — Нат посерьезнел и протянул ей телефон. — Вот, возьми. Размести в Сети свои фотографии. Пусть Хеншо проведет бессонную ночь.
Люси подумала, что бессонную ночь она готова подарить Натаниэлю.
— Я найду тебе какую-нибудь пижаму, — сказал он.
— Обойдусь.
— Не сомневаюсь, но я не уверен, что мое сердце выдержит такое напряжение.
Глава 10
Обновление дневника.
Ладно, сегодня я захожу сюда в последний раз. Я только что сняла джинсы, которые довольно сильно промокли. Снег попал и за шиворот. Я не обращала на это внимания до тех пор, пока Натаниэль не ушел, а я не почувствовала себя ужасно замерзшей. Поэтому сейчас я диктую этот текст, лежа в пенящейся ванне с роскошным ароматом.
Люси услышала стук в дверь ванной комнаты.
— Кто там?
— Обслуживание номеров.
— Я не… — начала она, но дверь в ванную распахнулась, поскольку Люси ее не заперла.
— Пижама, шлепанцы и дамские принадлежности, мадам.
Она сглотнула:
— Натаниэль…
— Две тысячи пятьдесят один доллар, — невозмутимо заявил он, не желая, чтобы она сказала какую-нибудь глупость и смутила бы обоих.
— Две тысячи пятьдесят один доллар? Одежда от известного дизайнера?
— До последней пуговицы, — заверил Нат, вешая сумку с одеждой на ручку двери, чтобы случайные брызги не намочили ее, и закрыл дверь.
Люси погрузилась в ванну немного глубже, усмехаясь про себя. Она подождала минуту, затем нажала кнопку «Запись» и продолжила дневник.
Итак, где я остановилась? О, я отмокаю в ванне. Это невозможно объяснить, но я буду счастлива готовить Натаниэлю Харту рождественский обед до конца времен. Он особенный. И, как говорила знаменитая Скарлетт О'Хара, я подумаю об этом завтра.
Обновив дневник, она проверила сообщения в Твиттере. Затем вылезла из ванны, надела банный халат, почистила зубы и привела в порядок лицо.
Только после этого она позволила себе заглянуть в сумку.
Пижама была белой с ярко-розовыми сердечками. Люси не могла дождаться, когда наденет ее и застегнет пуговицы — тоже в виде сердечек.
В сумке лежали мягкие шлепанцы, шелковое белье с кружевом, а на самом дне — завернутые в бумагу красные замшевые туфли с открытыми мысками, дерзкими бантиками и очень высокими каблуками.
Туфли не были точной копией тех, что она носила, но привередничать не стоило. Нацепив широкую улыбку и держа в руках пижаму и туфли, Люси открыла дверь. Во второй раз за сегодняшний день у нее на мгновение замерло сердце, когда она увидела Натаниэля. Он лежал на ее кровати в потертых джинсах и такой старой футболке, что на ней даже не читалась надпись. Его волосы были влажными после душа, босые ноги скрещены в лодыжках.