Почему сестра толком с ней не пообщалась? Сразу же отправила отдыхать? И зачем приставила эту назойливую женщину, которая так и норовила помочь Мирославе с тем, с чем девушка и сама прекрасно справлялась. Можно подумать велика хитрость раздеться, искупаться и снова одеться в чистую ночную сорочку? Но самое главное, куда опять пропал Роенгарр? Почему он вдруг начал её избегать?
В заранее протопленной комнате было тепло. В камине до сих пор рдели угли, а на столике возле кровати мерцал удивительный светильник: в стеклянном сосуде ползали то загораясь, то потухая чудесные букашки. Они походили на жуков-светляков, однако были заметно крупнее, круглее и излучали ярко-голубой свет. Следить за ними можно было бесконечно, но в какой-то момент Мире подумалось, что несчастные пленники ищут и никак не найдут выход из тесного заточения. Она поднялась с кровати, взяла в руки банку и отнесла к окну. Открыв одну из створок, девушка отщёлкнула крепления крышки и поставила лампу на подоконник.
— Если хотите, летите.
Букашки не сразу поверили в возможность обретения свободы, продолжали ползать по стенкам узилища, пока одна из них не добралась до горлышка и не перевалилась через его край, одновременно расправляя крылья. С тихим жужжанием за ней последовали остальные. Порывами ветра их быстро сносило в сторону от окна, но какое-то время Мирослава продолжала видеть крохотные синие огоньки, пока их не затмил отсвет огненного всполоха, надвое разорвавший чёрное ночное небо.
Девушка вздрогнула от неожиданности и поначалу отпрянула вглубь комнаты: в вышине бесновался дракон, изрыгая вокруг себя потоки пламени, будто вознамерился сгореть в костре собственной ярости.
— Роен? — Мира метнулась обратно к окну, с тревогой следя за безумным полётом. Да что происходит, в конце концов?..
Из-за бессонной ночи Мирослава провалялась в постели до полудня и ненароком подслушала разговор пожилой женщины, что вчера так дотошно её опекала, с другой, помоложе.
— Совсем она на нашу госпожу не похожа, — сокрушалась первая. — Загорелая, волосы как солома и ведёт себя, будто селянка.
— А мне кажется внешне вылитая госпожа, — возразила вторая. — И сразу видно, добрая — ночью светляков из лампы выпустила.
— Чудная.
Мира села, потянулась и посмотрела на кумушек, беззастенчиво перемывающих гостье косточки. Они наводили порядок в купальне, не удосужившись прикрыть за собой дверь.
— Волосы просто на солнце выгорели, — деловито заметила девушка, не желая ссориться, но и в обиду себя давать не собираясь. — А светлякам было тесно. Кто додумался посадить их в такую маленькую банку?
Женщины переглянулись. Та, что помоложе, низко поклонилась:
— Доброе утро, госпожа.
— Доброе, — согласилась Мира, заметив ясное небо за окном, лишь вдалеке подёрнутое белёсой дымкой рассеянных ветром облаков. — Я хочу умыться, одеться и встретиться с сестрой.
— Меня зовут Катрина, госпожа, — с лёгким кивком головы представилась пожилая. — Я и Лиз будем вам прислуживать, пока вы здесь живёте.
Вторая женщина снова почтительно поклонилась. Обе были одеты весьма занимательно — сразу в два платья: нижнее — бледно-голубое с узкими рукавами, воротом-стойкой и длиной до щиколоток и верхнее — тёмно-синее, короче на две-три ладони, с рукавами до локтей и большим круглым вырезом. Талию обхватывал широкий тканый пояс, плотно стянутый при помощи тонких ленточек-завязок. Голова ничем не покрыта, волосы заплетены в тугую косу, скрученную в аккуратный низкий узел на затылке, у Лиз — кокетливо украшенный белым цветком, похожим на ромашку, но без жёлтой сердцевины.
Мира думала, что её оденут примерно так же и не угадала. Наряд оказался ещё многослойнее. Сначала короткая — до середины бедра нижняя рубашка на запах из тонкого полупрозрачного полотна с глубоким вырезом, заправленная в белые широкие штаны, а те в свою очередь — в носки, держащиеся на щиколотках с помощью ленточек. Затем похожее на сарафан красное шёлковое платье. Верхняя часть плотно облегала стан, а юбка струилась складками до самого пола. Однако этого оказалось мало и поверх сарафана на девушку накинули что-то вроде короткого распашного платья с просторными рукавами и, не сводя его полы между собой, туго обхватили поясом. Платье было чёрным, по краю рукавов и подола украшено широкой алой кружевной тесьмой с вкраплением золотых нитей. Точно так же был отделан пояс. На ноги обули туфельки из кожи, покрытой чёрным узорчатым шёлком, на низком каблуке, с круглым мыском. Волосы тщательно расчесали и собрали наверх, закрепив шпильками с навершиями из рубинов.