— Пора спать, — предупреждаю я ее.
Она выглядит разочарованной, но кивает.
— Неужели ни одна часть тебя не хочет меня хоть немного? — Ее голос мягкий, умоляющий, а глаза наполнены эмоциями, которые я не могу описать.
— Нет, — лгу я ей. — Трение от того, что ты двигалась на мне, заставило меня напрячься, да, но я не хочу тебя, Рейвен. Я никогда не буду тебя хотеть. Я не знаю, о чем ты думаешь, но тебе нужно остановиться. Ты знаешь, как сильно твои сегодняшние действия ранят твою сестру? Черт, это причиняет боль мне, Рейв.
Она замирает и кивает, отворачивая от меня лицо. Мое сердце падает, когда по ее щеке течет слеза, и я тут же жалею о своих словах.
Она фыркает, и мое сердце разбивается вдребезги.
— Черт, Кексик. Мне так чертовски жаль. Прости меня. Я не хотел этого, совсем не хотел.
— Нет, — говорит она, поднимаясь на колени. — Прости меня, Арес. Я просто… я подумала… Прости. Мне… мне нужно идти.
Я хватаю ее за талию и притягиваю к себе, мои руки обхватывают ее, когда я беру ее затылок и вжимаю ее лицо в свою шею.
— Ты никуда не уйдешь, Кексик. Не сегодня. Все в порядке, Рейв. У нас у всех были грязные пьяные ночи, и эта — не исключение. Мне жаль.
— Не так сильно, как мне, — шепчет она. — Я должна была знать лучше. Конечно, ты никогда не захочешь меня. Ты никогда не захочешь никого, кроме Ханны.
Я крепко обнимаю ее, мое сердце разрывается. Черт. Сегодняшний вечер превратился в один большой беспорядок. Я понятия не имею, что на нее нашло, и хотя мне не следовало бы этого делать, я чувствую облегчение от того, что сегодня она была со мной. Если бы это был любой другой мужчина, что бы случилось?
— Давай, Кексик. Давай спать, хорошо?
Я обнимаю ее и перемещаю нас так, чтобы я лежал на диване, а она прижималась ко мне.
— Просто спи, Рейв. Завтра мы забудем об этом, хорошо? Я подозреваю, что ты так много выпила, что все равно не сможешь вспомнить. Давай просто ляжем спать, а?
Она кивает и прижимается ко мне, но, несмотря на то что она так близко, я чувствую, что теряю ее. У меня не было другого выбора, кроме как сказать то, что я сделал, но я очень сожалею о своих словах. Надеюсь, сегодняшний вечер ничего не изменит между нами, но в глубине души я знаю, что так и будет.
Глава 9
Рейвен
— Рейвен?
Я хмурюсь, услышав голос бабушки Анны за спиной, и прижимаюсь ближе, не желая просыпаться.
— Арес?
Мой замутненный разум медленно начинает проясняться, и я замираю, когда понимаю, что меня обхватывает сильная рука. В голове мелькают обрывки прошлой ночи, и мой желудок опускается. О нет.
Я извиваюсь в объятиях Ареса, пробуждая его, и он медленно моргает, его глаза находят мои, и он лениво улыбается.
— Доброе утро, пьяница, — говорит он.
Улыбка исчезает с его лица, когда он смотрит мимо меня, и я позволяю своим глазам закрыться от стыда.
— Бабушка, — говорит он, в его голосе звучит ужас. Его хватка на мне ослабевает. — Что ты здесь делаешь?
Арес садится и тянет меня за собой, продолжая обхватывать рукой. Я нерешительно поднимаю лицо, прекрасно понимая, как это выглядит. Мое платье лежит на полу, Арес в одних серых трениках, а я в его футболке.
Выражение лица бабушки Анны не поддается прочтению.
— Большая ночь? — спрашивает она, и я киваю.
— Мы с Сиеррой… мы выпили слишком много, и в итоге Аресу пришлось о нас позаботиться.
Я не могу смотреть ему в глаза, не после того, что я сделала прошлой ночью. То, как я приставала к нему прошлой ночью, было нехорошо. Я не сомневаюсь, что он будет в ярости, и я, вероятно, нанесла непоправимый ущерб нашей дружбе, и ради чего?
— Где Сиерра?
Арес прочищает горло. Понимает ли он, что его рука все еще обвивает меня?
— В моей постели. Лучше дать ей поспать подольше. Она была очень пьяна.
Бабушка кивает.
— Может, и вы двое немного отдохнете? Вы выглядите… растрепанными. Позже я пришлю завтрак для вас троих. Вы сможете разогреть его, как только Сиерра проснется.
Мы с Аресом напряглись, пока бабушка Анна уходила, мило улыбаясь.
— Мне тоже пора, — говорю я, как только за ней закрывается дверь. Я нервно поднимаюсь на ноги и хватаю с пола свою одежду, смущение захлестывает меня.
— Подожди, — говорит Арес, и я поворачиваюсь к нему лицом, сердце колотится в груди. — Подойди сюда, Рейвен, — приказывает он, и я нерешительно иду к нему, останавливаясь перед его ногами по обе стороны от меня. Он откинулся назад и облокотился на спинку дивана, не сводя с меня глаз. Я давно не видела его таким — с обнаженным торсом, выставленными напоказ прессом и грудью. Понимает ли он, какой образ рисует?