Я кладу свою руку в его и улыбаюсь ему.
— Это, — говорит он мне, помогая подняться на ноги. — Это то, чего я всегда хотел, Рейвен. Это ты. Ты та, благодаря которой все мои мечты сбываются.
Я улыбаюсь и качаю головой.
— Ты так стараешься меня успокоить. Неужели моя неуверенность настолько очевидна?
Мы идем по красной дорожке под вспышки фотокамер, толпа забрасывает нас вопросами, которые мы игнорируем.
— Нет, — говорит мне Арес. — Ни для кого, кроме меня. Ты выглядишь уверенной и сияющей, как всегда, но я вижу и другое. Я вижу, как ты постоянно трогаешь свое обручальное кольцо, как сомнения отвлекают твое внимание от меня. Я замечаю каждую мелочь в тебе, Рейвен. Уверяю тебя, моя дорогая жена, тебе не о чем беспокоиться.
Я киваю, и мои нервы успокаиваются, когда мы доходим до конца красной дорожки, где нас ждут избранные репортеры и фотографы. Мы с Аресом подходим к цветочному фону, установленному для мероприятия, и его рука обвивается вокруг моей талии, прикосновение становится собственническим.
— Поздравляем вас с бракосочетанием, — говорит один из репортеров. — Для многих из нас это стало огромным сюрпризом. Как вам удается так хорошо скрывать свои отношения?
Арес на мгновение улыбается мне, а затем поворачивается к ней.
— Это мы скрывали? Или вы просто не замечали этого? Моя жена и моя сестра были лучшими подругами с самого детства, поэтому она бывала в особняке Виндзоров как минимум раз в неделю на протяжении многих лет. Она также была на всех крупных мероприятиях Виндзоров на протяжении всех этих лет, и ее часто замечали с моей бабушкой, не так ли? Вы просто не смогли соединить все точки.
Репортер выглядит взволнованной, и она прочищает горло, прежде чем перейти к следующему вопросу.
— Бриллиантовое ожерелье, которое на вас, Рейвен. Разве это не реликвия Виндзоров? Говорят, что оно было изготовлено семьей Лорье сотни лет назад.
Я поднимаю руку к своему ожерелью и улыбаюсь.
— Верно. Бабушка Ареса подарила его мне.
Репортер хихикает.
— Говорят, что если невеста из Виндзоров надевает реликвию, это означает одобрение матриарха. Вы бы сказали, что это правда?
Я хихикаю и игриво сужаю глаза. Она не хуже меня знает, что Виндзоры тщательно охраняют свои семейные тайны.
— Я всегда любила бабушку Ареса, как родную, и очень благодарна ей за ответную любовь. У нас были прекрасные отношения задолго до того, как я вышла замуж за Ареса.
Она кивает на мой отрицательный ответ и поворачивается к Аресу.
— Не могли бы вы рассказать нам, мистер Виндзор? Что такого в Рейвен, что заставило вас влюбиться в нее, кроме ее очевидной привлекательности?
Он смотрит на меня с самой очаровательной улыбкой на лице, и мое сердце начинает биться, когда он поворачивается обратно к ней, его улыбка такая же широкая, как и моя.
— Она самая умная, самая милая, самая преданная и самая трудолюбивая женщина из всех, кого я знаю. Она ни разу меня не подвела и всегда была рядом со мной на протяжении всех этих лет, о чем бы я ее ни просил. Рейвен не просто моя жена. Она — все для меня. Она может быть лучшей подругой моей сестры, но она и моя тоже. Я влюбился в ее сердце раньше, чем в какую-либо другую ее часть.
Репортер выглядит так же пораженно, как и я, и радостно улыбается, поворачиваясь ко мне.
— А что насчет вас, Рейвен? Что вам нравится в Аресе Виндзоре?
Я ухмыляюсь и пожимаю плечами.
— Мне? О, я вышла за него только из-за его привлекательной внешности.
Арес и она оба разразились хохотом, и он покачал головой.
— Кстати, о внешности, — говорит он. — Что вы думаете о платье моей жены? Она сама его придумала. И костюм для меня тоже создала она.
Репортер подхватывает его реплику и начинает расспрашивать о моей компании, а я не могу удержаться от хихиканья. Он так откровенно рекламирует мою компанию за меня. Это смешно, но так невероятно мило.
— Арес, Рейвен!
Мы оба напрягаемся, когда слышим голос Ханны позади нас. Она ярко улыбается, подходя к нам, но ее улыбка на мгновение дрогнула, когда она увидела, как Арес держит меня. Ее взгляд останавливается на моем ожерелье, и в ее глазах вспыхивает гнев, прежде чем ей удается снова натянуть улыбку.
Все камеры поворачиваются к нам, и мне требуется вся моя сила, чтобы придать лицу приятное выражение.
— Ханна! — говорит репортер. Поздравляю с выходом «Облачного неба». Мне не терпится увидеть его. Не сомневаюсь, что ваше исполнение будет феноменальным, как всегда.
Она ярко улыбается и кивает в знак благодарности.