— Скорее всего, это связано с тем, что вы находитесь так близко ко мне, — заметила я. — Отойдите, будьте добры.
— Не могу лишить себя такого удовольствия, как наблюдение за вашей работой. Поэтому не собираюсь выполнять вашу просьбу.
Я все-таки допустила ошибку. Заключалась она в том, что отвлеклась на профессора. Мы сцепились в словесном поединке, а тем временем земля подо мной пришла в движение. Но поняла я это поздно. В тот момент, когда холодные фаланги пальцев сжали мое запястье. Сильно, до боли.
Вскрикнув, дернулась, потянула на себя руку, в надежде все-таки высвободиться. Куда уж там. Мертвец схватил меня и не собирался отпускать. Знала же, что нельзя терять бдительность. Нужно постоянно быть собранной. А я… Допустила такую глупую ошибку. Не этого ли добивался Хилт, вновь выводя меня из себя?
— Что такое, радость моя? — спокойно поинтересовался ушастый, подтверждая тем самым мои подозрения.
— Ничего, — процедила, снова дергая рукой. — Не видите, что ли? Выполняю первое практическое задание. Довольно неплохо, вы не находите? У меня получилось частично поднять умертвие из могилы.
— Как бы к концу практики ты не присоединилась к своему умертвию, Холли, — хмыкнул Хилт, подходя ближе. Он ступил на холмик, наплевав на то, что, поступив так, ему следует выказать почтение к тому, на чью территорию он, собственно, ступил. Но некромант даже и бровью не повел. — Твой отец, как только прибудет в Киас, не очень обрадуется этой новости, ты не находишь?
— Вы не постоянны, профессор, — поморщившись от боли, проговорила. Неудобно было смотреть на мужчину снизу вверх. Чувствовала себя какой-то… ничтожной что ли. Но куда деваться? Скелет продолжал до боли сжимать мое запястье. Пальцы уже начинали неметь. А это плохо. Потому что, если нужно будет использовать заклинание, я не смогу сделать нормальный пас. И заклинание, само собой, не сработает. — То переходите со мной на «вы», то опять на «ты».
— Я так же не постоянен, Холли, как и ты.
Маг остановился в каком-то шаге от меня. Тоже опустился на корточки и теперь, чтобы заглянуть ему в глаза, мне не нужно было запрокидывать голову.
— Что вы имеете в виду? — поинтересовалась. Говорить так же спокойно, как и Шеннон, я не могла. Все чаще шипела. Еще немного, и это умертвие просто сломает мне руку.
— Жужжен, угомонись, — проигнорировав мой вопрос, повысил голос Хилт. — Ты лишишь мою невесту очень важной части тела. Ей больно.
— Невесту?! — удивленно воскликнул скелет, резко высовывая из земли черепушку. В глазницах зажегся лукавый голубой огонек. — Твою ж мать, Шеннон, Лоринэдин не простит тебе этого.
— Крошка Лори умерла двести лет назад. Ее интерес ко мне довольно странный.
— Возможно и так, но… — Тут скелет заметил, что так и продолжает удерживать мою руку (слава богам, уже не столь сильно). И только выпустив ее, продолжил рассказывать: — Объясни это той, что каждую ночь нервирует большую часть кладбища рассказами о том, какие у тебя милые усики. И что только лишь ради нее ты их и носишь.
— Неужели она так говорит? — Брови Хилта изогнулись так забавно, что я не смогла сдержать нервный смешок.
Так, ладно, шутки шутками, а от умертвия лучше отойти подальше. Вдруг ему снова взбредет в голову хватать меня за руки? В лучшем случае. В любую секунду он мог переключить свое внимание с одной из моих конечностей на шею.
Стала медленно подниматься, одновременно с этим внимательно следя за скелетом. Но он был увлечен разговором с профессором и, казалось, совсем забыл о той, что его разбудила. Хотя… теперь я сомневаюсь, что он на самом деле был упокоенным. Иначе откуда знает о том, что какая-то Лоринэдин болтает на кладбище всякую нелепицу? Хотя… Скосила взгляд на своего жениха, пытаясь подглядеть эмоции на его лице. Нет, он снова был спокоен. Да и не стал бы он крутить роман с умертвием. Это, между прочим, противоестественно. А я за некромантом таких наклонностей не замечала. С другой стороны, а что я вообще о нем знаю?
— Бедная Лори будет страдать. И начнет домогаться Фила. Тебе не жалко нашего романтичного барда? Он, да будет тебе известно, лучший игрок на гитаре… и в картах, которого я знаю. Ценный союзник и душа компании. Не хотелось бы, чтобы он пострадал от этой пылкой натуры, — продолжал причитать Жужжен.
— Да, я не могу пойти на такие жертвы. — Шеннон покачал головой. — Но и становиться объектом страсти умертвия, тоже не желаю.