Его красивые слова не могли меня обмануть. Я прекрасно понимала, что его обещания «защиты» означали лишь золотую клетку, ловушку, из которой теперь практически невозможно вырваться.
Как только я вышла из комнаты и сделала первые шаги по коридору, почувствовала на себе взгляды слуг. Приставленные Валмором наблюдатели следовали за мной бесшумно, подобно теням, неизменно оставаясь на расстоянии, но при этом явно наблюдая за каждым моим движением. Они обменивались короткими, едва слышными репликами, замолкая каждый раз, стоило мне слегка повернуть голову. Дом Валмора все отчетливее превращался в роскошную, идеально охраняемую тюрьму, где любой мой шаг сразу же становился достоянием герцога.
Обед прошел в большой столовой, украшенной богатыми гобеленами и сверкающими хрустальными люстрами. Огромные окна выходили в ухоженный сад, но даже его красота не могла отвлечь меня от болезненного напряжения, сковывающего тело. На столе стояли блюда, идеально сервированные, но вкус еды казался пресным под пристальным, оценивающим взглядом Валмора.
— Ты почти ничего не ешь, Эмилия. Тебе нужно набраться сил, — заметил он, и в глазах его мелькнул внимательный блеск.
— Простите, — сдавленно проговорила я, заставив себя изобразить беспомощность. — После того, что случилось утром, я все еще не могу прийти в себя.
— Понимаю, — удовлетворенно кивнул он, явно довольный моей демонстрацией слабости. — Генерал вел себя отвратительно, но теперь ты убедишься, что тебе больше нечего бояться.
Я снова опустила глаза, старательно изобразив благодарную улыбку, хотя внутри бушевал гнев. Каждая минута в поместье требовала огромных усилий, чтобы сохранять контроль над собой и не дать эмоциям прорваться наружу. Внутри меня боролись ярость и вина, каждое вынужденное слово и каждое движение, наполненное ложью и притворством, причиняли острую, почти физическую боль.
Когда наконец наступил вечер и мне позволили удалиться, я поспешила вернуться в свою комнату и с облегчением заперла за собой дверь, почувствовав хоть какое-то подобие безопасности и одиночества. Бессильно опустилась на край кровати.
Пару минут просидев неподвижно, я встрепенулась, ощутив внезапный импульс к действию. Огляделась, пытаясь придумать, чем могу занять себя и хоть немного подготовиться к непредсказуемым событиям. Взгляд зацепился за небольшой изящный письменный столик у окна, на котором стояла хрустальная чернильница и позолоченный нож для вскрытия писем. Сердце встрепенулось, и я поспешно подошла, взяв нож в руку и ощутив его тяжесть и прохладу металла. Несмотря на декоративность, острый кончик мог пригодиться… в крайнем случае.
Я осмотрела комнату, разыскивая подходящее место, куда можно спрятать свое нехитрое оружие. Взгляд упал на кровать, покрытую тяжелым покрывалом с многочисленными складками и оборками. Недолго думая, я спрятала нож между матрасом и изголовьем, прикрыв сверху несколькими декоративными подушками.
Почувствовав хоть небольшое облегчение от того, что теперь не совсем безоружна, я продолжила осторожно осматривать комнату, проверяя на прочность запоры окон и рассматривая старинные, тяжелые занавеси. Возможно, даже их можно использовать, хотя бы как веревку.
Чувствуя себя немного увереннее, я опустилась обратно на кровать и глубоко вздохнула, понимая, что этот день подошел к концу, но завтрашний принесет новые испытания.
Глава 5
Два дня спустя мне доставили великолепное бальное платье — нежное, воздушное, с тончайшими кружевами и вышивкой, подчеркивающее мой статус гостьи герцога. Вечером я должна была появиться перед гостями в главном зале.
Помещение было залито светом сотен свечей, пламя которых колыхалось в воздухе, рассыпаясь бликами по стенам, украшенным позолоченными барельефами. Огромные хрустальные люстры, словно сотканные из сверкающих капель, наполняли зал теплым сиянием, создавая атмосферу величественного и одновременно холодного торжества.
Гости, разодетые в изысканные наряды из шелка и бархата, неспешно перемещались по залу, ведя сдержанные беседы. Их взгляды были любопытными и оценивающими, и каждый, казалось, старался ненавязчиво разглядеть во мне главную причину сегодняшнего приема.
Рядом со мной стоял Валмор — идеально прямой, уверенный и безупречный в своем строгом темном костюме. Его ладонь властно покоилась на моем плече, словно подчеркивая перед окружающими, что я полностью нахожусь под его защитой. От этого прикосновения меня слегка знобило.