И только собралась подняться на ноги, как прямо над головой просвистела… стрела.
Самая настоящая, деревянная. Просвистела и воткнулась в траву всего сантиметрах пятнадцати от меня справа.
А вот это уже не смешно.
Только пока я соображала, что это вообще и чего же делать дальше, как в меня прилетела ещё одна стрела. Почти такая же. Только эта вспорола землю слева от меня.
Так-так. А стрелы всё же разные: первая с золотым напылением, а вторая серебряным.
Ага, сама в шоке. Вместо того, чтобы сейчас судорожно соображать, как унести из-под обстрела ноги и остаться живой, я материал оружия рассматриваю.
- Осталось сейчас медной стреле прилететь и всё – будет как в сказке!
И стоило только мне это произнести, как в третий раз раздался свист, а потом что-то со всей силы ударило в грудь, выбивая из неё при этом весь воздух.
От боли едва не задохнулась, повалившись плашмя в траву.
В районе удара страшно жгло, а боль от удара пульсирующими волнами расходилась по всему телу. Даже до пяток добралась. Тело словно онемело и совсем не слушалось.
- Рай, ты что, убил её?! – вдруг раздалось совсем рядом.
- Не знаю, Флав. Но она не шевелится, - ответил другой мужской голос прямо надо мной.
- Так проверь! Отец же предупреждал, чтобы нормально все делали, - а это уже третий голос добавился.
И все трое где-то совсем рядом.
- Вы лучше бы помогли беззащитной девушке, чем стоять истуканами и размышлять о наказах папеньки! – бросила я с обидой.
Думала, что прозвучит грозно и обвиняющее. А на деле получилось едва слышно. Но меня не услышали.
- Заткнись, Эйдэн. Без тебя разберусь, - откликнулся второй.
И судя по тому, что его голос прозвучал совсем рядом, он сейчас склонился над моей безвольной тушкой.
- Разберись. В конце-концов это твоя стрела едва не протаранила девушке сердце.
Кому принадлежал этот голос я уже не поняла. Меня сейчас куда больше интересовала горячая мужская ладонь, накрывшая мою грудную клетку.
- Оу, Рай! Да после такого ты точно будешь обязан на ней жениться! – хохотнуло рядом.
Ага, третий.
Что?! Жениться?! Я не ослышалась? Но мы так не договаривались! Я не для того с Грицаевыми вчера в карты играла, чтобы избавившись от брака с Григорьевыми тут же прыгать в объятья этого… Рая?!
Что за имя такое?
Делаю над собой усилие и открываю глаза.
Чтобы тут же столкнуться с парой чужих: холодных, зелёных, смотрящих на меня с неприкрытым недовольством.
- Конечности от меня свои убери! – рыкнула на такое хамство, - и не нужно меня сейчас пытаться взглядом своим заморозить!
Рука, накрывавшая до этого мою грудь, дрогнула. Но не только не исчезла с моих телес, а наоборот – ещё плотнее ко мне прижалась. Да так, что тонкая ткань платья, а под ним даже нижнего белья стала очень подозрительно нагреваться. А уже через миг задымилась.
- Эй, Райан, ты её убьёшь! Убери руку! – громыхнуло рядом.
- Что?! – как-то заторможено возмутился мой поджигатель.
Но конечность свою убрал. Да только поздно: теперь на мне хороший такой отпечаток остался.
- Ты ей свою метку поставил.
- Да плевать на метку! - возмутился этот Райан, - я понять не могу, как она смогла выдержать мой взгляд?!
- А мне плевать на ваши удивлялки, ребята, - вспылила я, - но объяснил мне кто-нибудь, что вообще здесь происходит?
Глава 5 О маменькиных и папенькиных сыночках
Меня такая обида вдруг захватила, что сама удивилась. И Грицаевы тоже мне, «помогли»: притащили сюда и бросили. Прямо под обстрел этой троицы.
- Э-э… а вы кто, девушка? – как-то рассеянно спросил один из незадачливых охотников. Или наоборот, удачливых. Может они специально здесь в меня целились?
А я решила вабанк пойти: вспомнила вдруг историю одной попаданки, что читала совсем недавно. И решила правду выдать:
- Василиса Бесонова, человеческая девица двадцати лет отроду. По папе – оборотень, по мамочке – человек. Правда, ввиду последних новостей выяснилось, что нимфа. Еще…
Договорить мне не дали – невоспитанность какая!
- Нимфа?! - сразу в два голоса переспросили охотники. Ага, так и буду их называть.
- Угу, лесная, во втором поколении. А что так? Не верите? – брякнула с улыбкой и посмотрела по очереди на них.
Сначала на глаза попался самый заметный – он же старший, здоровый и … рыжий.
- Твоя стрела была первая, да? Вот эта – золотая? – прямо и в упор.
- Флавиан, - кивнул головой рыжий, - старший сын ректора. По матери – дракон.