– Ну, хотя бы начните рассказывать. Когда будем трудно или неприятный момент, можно передохнуть, – попросила девушка.
«Начать сначала, по крайней мере это выглядит безопасным», – подумал Йоранд.
– Я родился в Согнефьорде, – начал свой рассказ нормандец. Когда он был еще малышом и едва мог поднимать ковш с водой, его родители погибли в море. В тот год Йоранда взял к себе старший брат Эрик, который к тому времени был женат. Его жене была неприятна мысль о том, что они воспитывают еще одного наследника, который будет претендовать на пахотные земли. Тогда Йоранда взял к себе местный правитель – ярл[7] Харальд.
– Харальд и его леди были очень добры ко мне, – продолжил свой рассказ Йоранд. – Кажется, мой отец, Орн, спас в сражении жизнь самого Харальда, так что ярл считал меня чуть ли не сыном.
Из его рассказа Бренна поняла, что за Йорандом не очень следили в этом большом семействе и рос он подобно волчонку в стае. Старший сын Харальда, Гуннар, измывался над Йорандом как мог, а младший сын ярла, Бьерн, который был лишь немного старше самого Йоранда, защищал его. Так что Бьерн стал ему другом и братом.
– Бьерн оказался мне ближе, чем моя родная семья. А когда мы достигли совершеннолетия, то начали выходить в море. И тогда Бьерн стал капитаном. Он был прирожденным лидером. Я бы не задумываясь поплыл бы с ним в ад.
– И тогда вы ушли к викингам?
– Да, – ответил Йоранд, досадливо сжимая губы. – Я действительно участвовал в набегах на соседние фьорды. Обычно это происходило в ответ на вторжение, но и когда мы нападали и первыми.
В ее взгляде стоял невысказанный вопрос. Но она не торопила Йоранда и внешне спокойно подбрасывала дикий лук и сельдерей в горшок на огне. В желудке нормандца урчало от ароматов, смешивающихся с дымком костра, хотя нервы были натянуты, как тетива лука.
– И вы… делали то, что случилось с моей сестрой? – наконец спросила Бренна чуть сдавленным голосом, словно чувствовала, как кто-то сжимает ей шею.
– Нет, это никогда, – возразил Йоранд, – Женщин я не трогал даже пальцем, не говоря уж о том, чтобы убивать их или… принуждать. А мужчин в набегах я убивал… сколько полагалось убить каждому. Норвегия – красивая страна, но не очень ласковая. Сезон землепашества короток, плодородных земель не так много. Если только ты не прямой наследник, каким является первенец, то у тебя нет иного выхода, как продавать свой клинок тому или иному ярлу. Став викингами, мы зарабатывали на жизнь. После рейда мы возвращались в свой фьорд не с пустыми руками.
Бренна вздохнула:
– Полагаю, это мало чем отличается от убийства скота, случайно зашедшего с территории другого клана. Однако отец Михаил скорее всего сочтет это грехом.
– Скорее всего так, – согласился Йоранд. Ему вдруг показалось забавным, что он никогда не считал викингов плохими людьми. Просто это дело было частью ею жизни. Людям надо было что-то есть, и фьорд иначе никак не мог обеспечить себя пропитанием. Когда викинги возвращались с серебром, худющей коровой или со свиньями, они получали такой прием, что невольно чувствовали себя героями. Они ведь помогали поселению пережить северную зиму с резкими ветрами и морозами.
– Но моя жизнь состояла не только из одних набегов, – продолжил Йоранд. Он рассказал Бренне, как охотился на моржей среди ледяных полей и как осваивал искусство создания кораблей. Когда нормандец рассказывал ей о своем дальнем путешествии к Черному морю, где он видел огромный город Миклагард,[8] девушка заволновалась.
– Миклагард? – переспросила она. – Вы имеете в виду столицу Византии? Я много читала об этом величественном городе, но не решалась поверить и половине того, что пишут. О, если бы мне самой увидеть это!
Бренне так хотелось верить, что Йоранд был лучше остальных викингов, но он не торопился подтверждать ее иллюзии.
– Получается, что после такого путешествия вы оказались на ирландском берегу?
Почувствовав, что их разговор выходит на зыбкую почву, Йоранд решил сменить тему.
– Блюдо еще не готово? – спросил он, принюхиваясь.
– Уже готово, – ответила Бренна, передавая миску Йоранду. – Пожалуйста, если вы можете говорить и есть одновременно.
Аппетит нормандца куда-то исчез, но он заставил себя есть и при этом благодарно улыбаться.
– Бьерн женился. После всех моих странствий я понял, что не хочу жить в том месте. Чем больше я думал обо всем этом, тем яснее понимал, что Согнефьорд никогда не был моим домом. А семья, которая воспитала меня, вдруг стала мне чужой. Так что, оставив своего друга с женой, я отправился искать свой дом.
7
Высший титул в иерархии в средневековой Скандинавии, первоначально означавший доверенное лицо короля, облеченное властью. К началу XIV века вышел из употребления.