– Можете отказаться, потому что ничего сверх оговоренной суммы я не заплачу.
Мужики поворчали, но согласились со всеми условиями, предложенными хозяйкой.
Через месяц квартира имела совершенно иной вид: все, что можно было перекрасить, переделать, перепланировать, – все было перекрашено, переделано, перепланировано. Проблема внезапно возникла с ванной – плитка, которую купила Аня, требовала виртуозного умения работать с майоликой. Ребята-строители уже не притворно поцокали языками и класть эту плитку отказались.
Аня кинулась в Интернет, обзвонила всех знакомых. Умельца такой квалификации никто не знал. «И зачем только я эту плитку фигурную заказала?» – думала Аня, перешагивая через коробки с плиткой. В ее квартире было все сделано, но разгром в ванной комнате портил всю картину. К тому же сама ванна – изящная емкость на гнутых ножках – была пока выдвинута в центр, что затрудняло подход к зеркалу.
Из-за ремонта Ане пришлось переехать к Максиму, чему тот был только рад. И уже не так часто пилил ее за ненужность этой затеи. Правда, переехала она всего с двумя сумками своей одежды.
– Тебе надо было все сразу забрать, сказала бы, я машину заказал и грузчиков прислал… – В день переезда Максим немного огорчился, почувствовав временность мероприятия, но очень скоро уже радостно метался по комнатам.
«Нет, что ни говори, а такую любовь надо ценить. Такая радость не может не подкупать», – Аня даже растрогалась.
Потекли будни. Максим уходил на работу, а Аня, если позволял ремонт, который она контролировала до последнего гвоздика, оставалась дома: немного уборки, немного стряпни, все же остальное время – справочники по ветеринарии, лошадиным болезням и поиски плиточника высокой квалификации.
А однажды утром Аню разбудил звонок мобильного телефона.
– Доброе утро, дорогая! Ночью все было прекрасно! Ты очень… страстная… – голос Максима был негромким. Чувствовалось, что он, уединившись в своем кабинете, все равно шепчет…
– Доброе утро, – произнесла Аня. Она перевернулась на бок и прижала мобильник к уху. В свой ответ ей очень хотелось вложить столько же нежности, но, во-первых, она еще не проснулась, а во-вторых… во-вторых, разница в темпераменте оказалась проблемой, которую разрешить было очень сложно. Аня изо всех сил старалась убедить себя в том, что Максим отличный сексуальный партнер, но его заторможенность и скованность мешали. Девушке казалось, что «весь этот секс» ему не очень интересен, что все эти движения делаются только ради нее. Они с Максимом чувствовали и переживали не в унисон, они были похожи на двух пианистов, которые исполняли одну и ту же пьесу, но совершенно по-разному. И играть им ее в четыре руки невозможно.
– Там я телефон плиточника записал, просто в газете, которые в почтовые ящики кидают, утром нашел. Позвони, может, согласится тебе ванную сделать. Не торгуйся – деньги у нас есть! – Максим особенно нажал на «у нас». – А то ты, я чувствую, дергаешься…
«Дергаюсь, – подумала Аня, – но не из-за плитки! Подумать только, два человека, взрослых, умных, самостоятельных, умеющих в одиночку решать очень сложные вопросы, не могут доверительно поговорить!»
Не то чтобы их ночи влияли на их дни, но вот невозможность диалога, некоторая глухота и самомнение Максима – это, конечно, очень тяготило. Аня отлично понимала, что у них есть вероятность столкнуться с более серьезными проблемами: если Максим точно так же будет «играть глухого», то надежды на взаимопонимание немного. Особенно когда закончатся медовые времена и наступят будни.
Еще раз поблагодарив влюбленного мужчину за заботу, Аня нажала «отбой». И, не откладывая дела в долгий ящик, набрала номер, который эсэмэской прислал ей Максим.
Голос, который ответил Ане, был низким и глухим.
– Здравствуйте, Олег, – начала Аня. Услышав хоть и уважительное, но очень короткое приветствие, она принялась рассказывать об особенностях своей ванной комнаты и плитки, но через несколько мгновений усомнилась в том, что ее слушают или слышат. Разговор напоминал общение с пустотой – на том конце не произнесли ни звука. Аня, привыкшая к тому, что Максим торопится закончить за нее все фразы (зачастую попадая впросак), несколько раз в недоумении прокричала в трубку:
– Алло, алло, вы слышите меня?!
– Конечно, – неизменно отвечали ей. Но затем опять наступала тишина.
Аня еще немного рассказала о своей проблеме и наконец раздраженно замолчала. Она терпеть не могла «беседы в один конец».
– Адрес, – донеслось из трубки.