Холод чёрного камня Драгенгорна пропал, оставив мягкую изумрудную траву под ногами, а вместо вздымающихся Карпат выросли старинные ели и сосны. И всё так и блестело росой, переливаясь на солнце и заставляя дыхание замирать в груди. Если не приглядываться к траве, или порхающим бабочкам шириной с ладонь, то казалось, что всё это место сделано из камня. Да так искусно, что дух невольно захватывало.
Позади послышался треск травы, и обернувшись, я застыла. Из тьмы леса на меня взирали два осколка глаза. Два изумруда, переливающихся лазурью, шириной с громадную тарелку. Вот он, Змей, что глядел на меня из леса своим истинным обличием, не решаясь подползти ближе, и видимо ещё помня, что было в самый первый раз.
Странно, за столько времени, проведённого в Карпатах, я уже давно должна была смириться и успокоиться, что рядом ползают различные гады. Даже тот самый животный страх пропал, только вот всё равно смотреть на змею, что в сотни раз, если не тысячи, превышает свой нормальный размер, не под силу даже нормальному человеку.
– Ты звала… – послышался призрачный голос, на этот раз не грянувший по ушам, а раздавшийся эхом в голове. – Зачем?
«Действуй!» – пронеслась мысль в голове, и я молча шагнула к Змею. Сейчас, после стольких событий, страх быть задушенной в его кольцах пропал. Меня могли убить карнажи, застрелить треклятый румынин, задушить лидерц и даже сожрать нелапси, а я до сих пор жива. Так к чему сейчас бояться? При том сама же и виновата. Без разбора всех во враги записываю. А ведь… разные как люди, так и существа могут быть. Вон, тот же Мёрлок – сколько на меня не скалился, а всё равно защитил. Ценой своей жизни только…
– Я… – слова не хотели идти. Горло пересохло, но я продолжила, ощущая на себе изучающий взгляд змеиных глаз. – Я была не права. Не права во всём и с самого начала. И слишком поздно это поняла… Лиона рассказала мне про Анари. Смешно, а я ведь всю жизнь считала благодаря «родственникам», что без неё этот мир падёт в скором времени… я ошибалась. И очень сильно. А ещё… я не хочу умирать.
Слова вырвались сами, и почему–то от них стало в один момент так стыдно, что в горле запершило от досады. Пришла извиняться, а получается, что вымогаю собственную жизнь. Неправильно это. Но ведь… так и есть. То, что Светлое Искусство вновь возродилось на земле, знают лишь три человека и один сгусток, и именно этого третьего незнакомца, Виктора, я и хотела поймать. Зачем ему странница из книги с чарой Пустоты? Что он хотел сделать с её помощью? И это всё было как–то тесно связанно с испытанием, а может, даже с кровавой луной. Я не знала как, просто чувствовала.
– Я знал, что ты придёшь за венцом, – вновь раздался голос Змея, на этот раз намного холоднее, от чего я, забыв свой страх, молча заглянула в его глаза. – Но отдать тебе тот уже не могу… раз невеста отказалась от венца, по обычаю ей следует надеть другой. Тот, который будет напоминать ей всё испытание, от чего она отказалась.
Слова жутким пророчеством ударили по ушам, заставив нехорошее предчувствие лечь на плечи и вдруг почувствовать, как пальцы щекочут чары. Опустив голову, я замерла, отстранённо смотря, как по рукам пробегают странные сухие веточки, переплетаясь с друг другом и являя острые шипы, так и готовые уколоть в любой миг, стоит только сделать неаккуратное движение. А терновник всё расползался, охватив шею своей мёртвой хваткой и ядовитым украшением впившись в белую кожу, прежде чем, зашуршав в волосах, явиться сдавившим виски венцом. Кровавым Венцом. На котором набухали синевато–чёрные ягоды. Может, со стороны это и выглядело до жути красиво, но глаза почему–то защипали непрошенные слёзы.
– Тебе больно? – слова Змея жгучей насмешкой раздались совсем рядом, заставив меня осторожно поднять голову.
Глаза щипало от слёз, и кажется, одна всё же сорвалась с ресницы, упав на сухой терновник и заставив прорасти сине–чёрную ягодку.
– Нет, всё в порядке, – почему–то попыталась улыбнуться я, и впившиеся в шею иголки вовсе не помешали для этого простого, может даже слишком нахального, действия, хотя душе в один момент стало до ужаса больно. – Знаешь, я бы с радостью отдала этот венец первому встречному… но отказаться от твоего дара не смею.
Глаза Змея, что до этого горели опасным огнём, погасли.
– Ты собираешься его носить? – прозвучал глухой вопрос, словно он так и не мог поверить, на что только что согласилась его невеста.