– Да. Я не люблю лёгких путей, – осторожно пожала плечами я, улыбнувшись ему прежде, чем мир зарябил, являя одинокую площадку крыши с сидевшим на парапете сгустком.
Заметив меня, устало облокотившуюся об дверь, Найтмар чуть ли не рывком подлетел, уже собираясь схватить за рубашку и как следует отругать, но вовремя заметил колючий терновник.
– Ты что… – округлив глаза, прошептал он. – Ты приняла терновый венец?
– А у меня был выбор? – грустно усмехнулась я, даже попытавшись немного оттянуть иголки, но те, как нарочно, больно впились в пальцы. – Ну и колется же он…
– Ох… это очень и очень плохо… – Сгусток, если бы мог, наверняка бы побледнел, но так лишь глаза поменяли оттенок с ярко–голубого на серый и невзрачный. – Терновник чары блокирует, и очень сильно… хотя и от чужих защищает. Это всё равно что оказаться от сердца и…
– Заменить его камнем? – хрипло закончила я, и Найтмар обречённо кивнул. – Ну и пусть… как–то раньше без чар приходилось жить, знаешь ли…
Я не успела договорить, глянув на почему–то раскрашенное бордовым и рыжим небо. Как странно, а ведь когда я сюда зашла, солнце чуть ли не над головой сияло, а сейчас уже к горам клонилось.
– А сколько…
– Полдня, – хмыкнул сгусток. – Скоро испытание твоё начнётся… а тебе в этом идти нельзя.
– А в чём ещё? Если ты не заметил, мне сейчас переодеться будет очень проблемно.
– С этим то как раз проблем не возникнет… но тебе идти уже надо. Испытание начнётся ровно тогда, когда солнце за горизонт сядет, и первая звезда путь очертит.
– И снова загадки, – недовольно проворчала я, аккуратно вытирая намокшие ресницы и стараясь успокоить бешено стучащееся сердце.
Шипы от терновника так и царапали кожу на руках чуть ли не до крови. Казалось, к концу испытания на мне даже живого места не останется, но разве можно было потребовать вернуть обратно тот самый, первый, венец? Вряд ли Змей стал бы меня даже слушать, а те слова, что с издёвкой прозвучали от него, раз за разом прокручивались в голове.
Тебе больно?
Он не спрашивал. Он утверждал. Знал, что мне будет больно, и готов был и дальше слушать мои мольбы в свой адрес. Хотя, то, как я с ним обошлась… другого ждать и не приходилось. Может, теперь то мы и квитами станем? А может, я умру раньше, чем успею сорвать таинственный Кровоцвет.
49
Платье было лёгким, из тончайшего красного шёлка, обшитого по краям узких рукавов серебряными нитями. Подол же позади стелился шлейфом, блистая вкраплениями алмазов, что как звёзды вспыхивали на охваченном багрянцем небе. Волосы, аккуратно расчёсанные самим сгустком, и скреплённые позади золотой заколкой в виде полумесяца, украшал терновый венец с проросшими изумрудными листочками и всё теми же тёмными ягодами, от которых исходил сладковатый привкус. Тонкие, словно сделанные из золота, веточки сплетались на шее в дорогое и смертоносное ожерелье, переходя корсетом на руки и раня нежную кожу даже сквозь одежду своими шипами. Но приходилось терпеть.
– Кольцо бы надела, – ворчливо произнёс сгусток, недовольно посматривая на слишком красные волосы со светлыми корнями. Будь его воля, и не будь на голове венца, он бы точно там такое натворил, что я бы в жизнь потом к волосам притрагиваться не стала, – а то что за невеста без обручального кольца?
Насмешливо взглянув в его сторону, я всё же осторожно сняла с шеи кольцо, аккуратно надев на палец и взглянув на бесцветный камень в пасти змеи. А вот всё тот же цветок из граната на шее я так и оставила – снять вряд ли бы получилось, да и зачем? Он должен мне помочь найти Кровоцвет, а потом я уже со всеми почестями его в Змея кину… точнее, благородно отдам обратно, прямо в руки, вместе с треклятым венцом. Сам бы походил в нём…
– Ну что, готова к испытанию? Книгу, надеюсь, спрятала куда подальше?
– Об этом можешь не волноваться, – хитро улыбнулась я, невольно поведя пальцами по руке и тут же содрогнувшись, когда шипы впились в кожу. – Она… в надёжном месте.
Стоять целый час мне уже надоело: ноги затекли, а наряд, пусть и казался лёгким, так и давил на плечи. Что уж говорить про Кровавый Венец, который так и налился тяжестью, забыв о том, что сделан он из самых обычных веток терновника, а не из чугуна?
Оглядев скучающим взглядом изысканно расшитый шатёр, только без натянутых между резных столбов гамаков, я до сих пор с трудом поверила, что всё это – моё. Что мягкий ворсовый ковёр цвета заката, устилающий землю, предназначался только для меня, что полукруглый диван с тёплым пледом тоже предназначался мне, и даже туалетный столик со шкатулками, в которых, переливаясь красками, лежали драгоценные украшения из личных запасов Господаря – тоже моё. Столько роскоши я в жизнь не получала, и привыкать особо не стремилась. Может, это вообще в последний раз, когда я вижу шатёр янтарного цвета, ощущаю под пальцами дорогую ткань платья, и чувствую себя настоящей невестой Змея. А не тем заморышем с извечной усмешкой на губах и грубыми, даже порой резкими словами.