А я всё смотрела, и уже знала, кто ко мне идёт: гордо и одновременно возмущённо. И могла бы отвернуться, сбежать, но так и стояла на берегу, молча смотря за тем, как из тени выходит мужчина с плащом, полным клубящегося мрака. Чуть заострённые черты лица были черны, как ночь, а в ниспадающих на плечи волосах виднелись мелкие пёрышки. Глаза же его полыхали подобно солнцу, отсвечивая рыжим янтарём и прожигая насквозь.
Он остановился напротив, так и не ступив на камень берега и хмуро смотря на меня, чувствуя ту самую силу, которая способна его погубить одним лишь прикосновением.
– Здравствуй, – осторожно произнесла я.
– Здравствуй, – словно эхо вторил он приятным голосом, хотя его глаза и сощурились, пытаясь обличить меня раньше всех. – Я не знаю тебя.
– И я тебя, – не стала отнекиваться я, протянув ему руку и улыбнувшись. – Я – Свет. А ты… Тьма, верно?
– Мрак, – прохладно, не дрогнувшим голосом, поправил юноша, игнорировав мою руку и, поддавшись вперёд, навис надо мной подобно соколу над своей жертвой. – Убирайся. Ты никому не нужна.
– Я уйду, только если найду Кровоцвет, – не сдалась я, упрямо заглянув в его глаза и успев заметить, как на тёмных губах мелькнула усмешка.
– Уйдёшь? – сощурив глаза, не поверил он, скрестив на груди руки.
– Уйду, – согласно качнула головой я, и терновник впился в шею тупыми иголочками. – Если покажешь, где Кровоцвет цветёт, то уйду.
Мрак ещё долго вглядывался в мои глаза, словно пытаясь прочитать насквозь всё то, что я «пыталась» скрыть. И видимо, решив, что я всё же не вру, наконец ступил на каменистый берег, повернувшись лицом к озеру и коротко свиснув. Вода забурлила, и сотни тысяч пузырьков вспенили ровную гладь, прежде чем озеро содрогнулось, являя из своих недр спящее до этого существо. Громадное, созданное из миллиона тёмно–синих переливающихся чешуек–перьев, что переходили в мощные крылья, одарившие нас потоком воздуха и брызг. Я даже лицо рукой закрыла, но взгляда от существа отвести не могла. Оно поражало своими размерами, своей красотой, и напоминало самого настоящего дракона… а может, это он и был?
Но тем не менее, заметив хозяина, ящер поддался вперёд, опустив громадную вытянутую морду прямо на воду, и одарив нас горячим дыханием. Громадные янтарные глаза с чёрными прожилками уставились на меня с толикой подозрительности, но стоило только дотронуться до горячего чёрного носа, как существо тут же зажмурилось от непривычной ему ласки.
– Идём, – бросил через плечо юноша, легко поднявшись на морду дракона и аккуратно пройдя по длинной мощной шее, встал на углублении между ключицами.
Смело запрыгнув следом и ощущая босыми ногами драконий жар, а после и сталь чешуек–пёрышек, я неуверенно встала за Мраком, вздрогнув, когда громадный ящер наконец–то приподнялся, расправив мощные крылья и легко оттолкнувшись от земли, воспарил в самые небеса. От неожиданности дух захватило, и ветер тут же обдал лицо, грозясь сорвать со спины дракона. Я неловко отступила назад, испуганно взмахнув руками и чуть не соскользнув с гладкой чешуи, как чья–то ладонь, холодная и чёрная, перехватила запястье и рывком поставила рядом с собой.
– Осторожней, – тут же отдёрнув руку, хмуро бросил Мрак, незаметно сжав пальцы в кулак.
Я так и вспыхнула от собственного стыда, заправив пряди за уши и осторожно оглянувшись назад. Теневой плащ юноши погружал небо в ночь с одной стороны, а мои длинные серебряные волосы, белой линией прорезая небосклон, заставляли солнце вставать в другой стороне, охватывая небо приветливым рассветом. Неужели… здесь впервые за всё время встаёт солнце?
– Ты… давно тут? – осторожно поинтересовалась я.
– С самого начала, – нехотя ответил Мрак, вдруг присев и вглядевшись в растелившийся под нами мир из хребтов высоких гор и леса.
«Сколько же ты тут был один?» – с сожалением мелькнуло в голове у меня, хотя в слух я это и побоялась сказать, дотронувшись дрожащими пальцами до тернового ожерелья и с удивлением нащупав тёплый цветок из граната. И мысли вдруг заполнил не холодный ветер и рассвет, а Серебряный Змей. Его холодные, но почему–то одновременно тёплые руки, пропахшая живым камнем и сладким родником одежда, и голос. Каждый раз слушая его, я почему–то робела, не в силах найти в себе даже крупинку храбрости, и представая перед ним самой обычной девчонкой. И за это было стыдно. В моей крови кипит такая сила, которая может весь мир с ног на голову перевернуть, а ему я показать этого не могу, подставляясь своими самыми слабыми сторонами. Никто о шраме на ключице не знал, кроме меня самой, и теперь ещё Змея. Почему я ему так легко всё разболтала? Может, просто, знала, что он никому ничего не расскажет?..