И только сделала я пару шагов по направлению моста, как чья–то тяжёлая рука в кожаной перчатке упала на дрогнувшее плечо, так и заставив резко повернуться и с удивлением вскинуть голову. Напротив, словно вытесанный из белой скалы, стоял мужчина в чёрной униформе и длинным плащом со стоячим воротничком. На белых манжетах красовались квадратные застёжки из алых камней, а на толстом ремне угадывались очертания пистолета.
– Прошу прощения? – приподняв бровь недоумённо поинтересовалась я, уже поняв, что имею дело с местной полицией.
– Хамиш, верно? – прозвучал негромкий, но при этом твёрдый голос, и глаза цвета чёрной стали подозрительно сощурились.
– Откуда… – запоздало прошептала я, и успев заметить дёрнувшуюся по направлению к серебристым наручникам руку, резко отступила назад, и даже не помня себя от страха, ринулась в сторону одной из улиц.
Чёртово сердце билось о рёбра, так и готовясь их проломить, а мысли заполнило всего одно единственное слово, не дающее мне теперь покоя.
Откуда?
7
Резко свернув в какой–то переулок и дёрнув на себя дверцу первого попавшегося магазина, я вихрем заскочила внутрь, тут же прислонившись к прохладной стене и пытаясь отдышаться. За витриной спустя пару секунд проскочил тот самый полицейским с белым ворохом зачёсанных назад волос, да так и замер в недоумении. Его взгляд чёрных глаз метался от одного магазина к другому, а на шее виднелась вздутая вена.
– Чёрт бы побрал эту Хамиш, – долетело до меня тихое ругательство, и мужчина заспешил вперёд, поправляя воротник плаща и оглядываясь по сторонам.
Еле отлипнув от стены и переведя дыхание, что так и срывалось с губ, я осторожно оглянулась. Видимо, я в этом магазинчике надолго засела, так лучше хотя бы узнать, где час с лишним провести придётся.
– Эй, тут есть кто? – выйдя в обставленный стеллажами и картинами небольшой зал осторожно поинтересовалась я.
В ответ была тишина. Какая–то пустая, и почему–то гнетущая.
Поёжившись от неприятного ощущения, я оглянулась. Обои тут были какие–то странные: шершавые, переливающиеся от чёрного до малахитового и изумрудного, и словно сделанные из тысячи чешуек. Казалось, дотронься до стены, и та оживёт, всколыхнётся и обратится в какого–то ящера.
Осторожно подойдя к витрине, я взглянула на различные кулоны под стеклом, и каждый из них изображал змейку. Одну свернувшуюся в клубок, вторую обвившую цветок, третью и вовсе кусающую крест… много змей, даже ящериц не было. И оттого неприятное предчувствие встрепенулось внутри, заставив даже испуганно вздрогнуть, когда позади кто–то вздохнул.
– О, боги, – поняв, что это лишь старая хозяйка магазина, перевела дыхание я. – Простите за беспокойство, я просто забрела сюда посмотреть… милый магазинчик. Столько змей и…
Хозяйка, даже не обратив внимание на сбивчивые объяснения, двинулась в сторону одного из шкафов, где за стеклянными дверцами примостился террариум с чучелом белой змеи. Вот только «чучело» вдруг сверкнуло своими янтарными глазами, лениво взглянув на меня, замершую от страха и ужаса, прежде чем потянуться и обвить руку старухи.
– Господарь ждать не любит… – долетело до слуха неразборчивое бормотание хозяйки, что трепетно поглаживала змею по горлу. – Особенно ту, что уже Луна пометить успела… Князь злится. Карпаты злятся… земля злится… а венец всё так же на голове… не уйдёшь… не сбежишь… не сможешь…
– Лучше я пойду, – сглотнув, сухо прошептала я. – Всего вам доброго...
Шаг за шагом, стараясь не поворачиваться спиной к странной старухи, я коснулась до жути ледяной двери, и тут же дёрнув за ручку, очутилась на улице. Облегчённый вздох сорвался с губ, и как можно дальше отойдя от змеиного магазинчика, я неуверенно замерла. И куда идти? По улицам рыщет полицейский, и явно не с добрыми намереньями. А я что? Что я успела такого натворить, раз меня в тюрьму уже готовы вести? Нет, не ясно…
Так может, самой найти этого полицейского, и в лоб ему сказать, мол, так и так, ошиблись? И эта идея так зашла мне, что застегнув чуть ли не до горла чёрную куртку, я тут же поспешила вперёд, пытаясь сообразить, что сказать при встрече. И всё же зря я тогда убежала. Так ведь мог и разговор состояться, а теперь то что? Точно за психованную примет, и это ещё я легко отделаюсь. А вот если в отделение поведёт?.. Таня точно из камеры не вытащит. Денег таких у неё и в помине нет.
Запнувшись об собственные ноги и тут же почувствовав, как заныли уставшие за день мышцы, я устало оглянулась. Это была развилка улиц, и куда ни глянь – везде были люди. Найти беловолосого полицейского стало ещё сложнее, и зажмурив на минуту глаза, я тряхнула головой. Светлые волосы тут же рассыпались по спине, и прикусив до крови губу, я вновь зашагала вперёд, вглядываясь в лица людей и чувствуя, как безнадёжность связывает низ живота. Одна в незнакомой стране, среди Карпат в городе, которого даже нет на карте... везёт же мне порой.