Сухое дыхание вновь опалило лоб, и кольца вдруг ослабли, дав наконец полной грудью вдохнуть воздуха, чувствуя, как болят рёбра, и невыносимо ноют мышцы. И только когда сердце наконец–то кое–как успокоилось, я через силу заставила себя поднять голову, взглянув на аккуратную тонкую голову змея с чёрными точками вдоль рта, и серебряными линиями у глаз и на лбу. И почему–то этот змей показался мне пусть и до жути красивым, но и тем не менее настолько страшным, что я уже даже начала думать, что придётся с самого начала учить родной язык.
Голова змея вдруг поддалась вперёд, так и заставив чуть ли не вскрикнуть от ужаса, но вовремя взяв себя в руки, я через силу зажмурилась. Тёплое дыхание вновь опалило лицо, и что–то длинное, тонкое и мокрое коснулось щеки, заставив побледнеть и почувствовать, как глаза щиплют непрошенные слёзы. И как же трудно их было сдержать в этот самый миг, когда понимаешь, что страх всей твоей жизни сковал тебя в кольца и не даёт даже спокойно вдохнуть.
– Ты боишься…
Я вздрогнула, раскрыв веки и с тихим ужасом смотря в глаза змея, что были слишком близко, давая рассмотреть все чёрные и золотистые точки, которые украшали бесцветную чешую. Мне не послышалось. Голос, ровный, чуть суховатый, исходил именно от змея. И этот голос был не теплее льда в Антарктиде.
– Кто ты… такой? – одними губами пролепетала я, сжимая трясущиеся пальцы на жёстких чешуйках.
Голова змея… нет, именно Змея, дрогнула и вновь приблизилась, так и заставив даже слишком резко отшатнуться, смотря, как чёрный раздвоенный язык скользит перед глазами, всё же дотрагиваясь до шеи и принуждая вздрагивать.
– Ты ведь… один из сыновей Князя? – вновь прошептала я, даже не зная, расслышал он хоть что–то.
– А ты? Ты не похожа… на неё… – вновь послышался голос, в котором всего на долю секунды послышалось облегчение, тут же сменившееся упрёком.
– На Анариэль? – чувствуя, как страх сменяется на злобу, сухо прошептала я. – Так я и не она.
Глаза Змея полыхнули странной зеленью, а его кольца вдруг разжались, освободив от своих прочных «объятий». И только я коснулась босыми ногами холодного камня пола, как тут же отпрянула подальше, с замиранием сердца смотря на громадную змею метров десять, если не больше, длинной. Даже страшно было представить, какого размера у него клыки…
– А ты не меня ждал, – сощурив глаза, вдруг догадалась я, так и заставив из глотки чудовища вырваться угрожающее шипение. И от неожиданности я прильнула спиной к колонне, вновь слыша этот тихий звон камешков и шуршание чешуйчатой кожи.
Змей обвил колонну длинным мощным хвостом, нависнув надо мной подобно скале, что кроме холода и страха ничего не несла. Если и была возможность сбежать, то её уже не осталось.
– Наглая… – донёсся до меня насмешливый шёпот, от которого даже спина похолодела. Я уже готова была отдать все свои драгоценности, лишь бы выбраться отсюда. – Скажи… ты ведь желаешь отсюда выбраться? Выбраться из этих подземелий, убежать подальше от змея, которого так боишься…
Он словно читал все мои мысли, заставляя невольно хмуриться и чувствовать, как сам он получает удовольствие от этого разговора. Конечно, его боятся. Боятся, что он может одним невзрачным действием прикончить чью–то жизнь, и даже не заметить этого.
– Но ты не готова стать той, ради чего тебя избрал венец…
– Стать невестой? Твоей? – не выдержав, криво усмехнулась я, как грубое дыхание так и заставило прикусить язык и с ещё большим страхом вглядеться в эти непроницаемые глаза. – Даже если я и не хочу… выбор мне всё равно не предоставили…
– Его и не было, – раздалось холодное, по–настоящему змеиное шипение в ответ, от которого кровь вдруг застыла в жилах, а сердце так и замерло в ожидании. – Ты пришла сюда что бы стать той, кем должна… моей невестой, хочешь ты этого или нет. И перечить старым законам не смеешь… тебе дано три месяца. И если ты так и не пожелаешь стать моей, боюсь, твоя жизнь на этом и завершится.
Вверху что–то мелькнуло, и еле успев вытянуть руку и поймать нечто маленькое и холодное, я взглянула на ладонь, и сердце пропустило удар. Там лежало тонкое, словно переплетение серебристой проволоки, обручальное кольцо со змеиной головой, что сжимала в пасти небольшой камушек.
– Я не приму его, – сжав в ладони кольцо, тихо, но уверенно произнесла я, вскинув голову и застыв.
Змея не было. В зале осталась лишь я одна, с громко бьющимся сердцем и спадающей со стен водой. А кольцо, словно выкованное изо льда, так и обжигало ладонь, заставив снять с шеи небольшую цепочку и повесить столь ненавистный подарок на неё. Я ни за что не надену это кольцо на палец. Только не в этой жизни…