– Неужели у такого типа поклонницы есть? – насмешливо фыркнула я, аккуратно отцепив от ленточки чёрную бумажку с алыми буквами на ней, складывающимися в простенькое предложение: «На удачу».
Осторожно взяв в руки коробку, в которой что–то глухо брякнуло, я недоумённо развязала ленточку, что плавно упала у ног. Пусть это и не предназначалось для меня, но всё же узнать некоторые тайны Мёрлока так и тянуло. Не может же у этого белобрысого полицейского вся жизнь состоять из непроглядной каменной стены? А тут такой случай подвернулся… может, он амулетами какими–то пользуется? Мол, от разных тварей на подобие карнажей, пусть эта мысль и показалась мне бредовей некуда.
Кое–как взяв коробку в одну руку, я аккуратно подцепила ногтями край крышки и легко приподняла её, готовясь увидеть на шёлковой подушечке какое–нибудь украшение, но вместо этого тихое шипение наполнило комнату. Руки сама разжались, и испуганно отступив назад, я с гулко бьющимся сердцем, от которого даже рёбра застонали, смотрела на злосчастную коробку. А из неё, вытягивая длинное тонкое тело цвета серебра, выползала самая настоящая змея, являя чёрный раздвоенный язык и сверкая алыми драгоценными глазами.
Осторожно, шаг за шагом, я отступала назад, пока спина не упёрлась в холодную барную стойку, а дрожащие пальцы не нащупали на гладкой поверхности тупой ножичек.
Стараясь даже не дышать, я испуганно следила за белой змеёй, что угрожающе шипя, надвигалась на меня, то и дело являя чёрный язычок вместе с припрятанными клыками.
– Успокойся, – прошептала я, дав себе мысленную пощёчину и вспоминая всё, что читала о змеях. Вот только это было крайне трудно вспомнить, учитывая то, что прямо на меня надвигалась одна из представительниц этого рода. – У тебя в мужьях целая анаконда, так что бить тревогу из–за маленькой змейки не стоит… особенно если она не ядовита.
И словно услышав мой голос, змея замерла, раскрыв широкую пасть и продемонстрировав длинные острые клыки, загнутые вовнутрь, от чего я даже забыла, как можно дышать. Если такая укусит, то наверняка до кости дойдёт.
– Лучше бы она оказалась неядовитой, – взмолилась я, с замиранием сердца смотря, как змейка вновь ползёт в мою сторону.
Осторожно, пытаясь лишний раз не шуметь, я сделала шаг в сторону, как из дрожащих пальцев выскользнул ножик, и с оглушительным звоном упал на холодный пол с влажными следами от ног. Змея тут же подобралась и гневно зашипела, уставившись ровно на меня и заставив замереть от страха, буквально парализовавшего все мышцы. Даже если бы я и захотела, то с места вряд ли бы уже сдвинулась.
Змейка наконец перестала шипеть, вытянув своё длинное гладкое тело, и даже не предупредив, резко бросилась на меня, успевшей только руку вытянуть и заметить, как белые татуировки на пальцах ожили. И вместо того, что бы ядовитые клыки пронзили гладкую кожу, странное гудение наполнило комнату, и что–то с силой толкнуло на барную стойку, ударив головой об угол и повалив на пол.
Воздух застрял в лёгких, а сердце чуть ли не с силой пыталось прийти в норму, ударяя по ушам и заставляя растерянно моргать, смотря на натяжной потолок с золотистыми кругляшками лампочек. Грудь опасливо вздымалась и опускалась, и осторожно приподнявшись на локти, я тут же огляделась, держась за гудящий висок. Змеи нигде не было, словно взяла и растворилась в воздухе, пусть такое было и не возможно…
Правая рука онемела, и тряхнув ею, я взглянула на татуировки, что вновь перестраивались на свой лад. Только вот на этот раз вдоль запястья, струясь и сверкая чёрными контурами, явилась длинная, объявшую всю руку в кольца, змея. И что самое странное – она шевелилась, словно живя своей жизнью под моей кожей, заставляя холодные мурашки проходить по спине и чувствовать, как вновь не хватает воздуха.
Вскочив с пола, я выхватила из подставки нож, подставив к самому запястью и чувствуя, как ещё чуть–чуть, и сердце просто проломит рёбра, зудя хуже открытой раны.
– Этого же не может быть… – срывающимся голосом прошептала я, чувствуя, что ещё немного, и стану параноиком. – Бред ведь…
Сглотнув, я на всякий случай покрепче взяла нож, заставив татуировки на руке вновь зашевелиться, а змею и вовсе двинуться вперёд, выползая из запястья и скользя между пальцев, уставившись на меня,побледневшую, алыми рубинами глаз.