[Кто знает. (´꒳`)]
Он бы с радостью придушил эту мерзкую программу, но не было времени на споры. Ху Цюэюн сделал очередной выпад, лезвие, подобно вспышке молнии, промелькнуло перед глазами Чжао Синьи, но тот успел выставить перед собой собственный меч. Звон эхом разнёсся по всей площади, заставив императора усмехнуться и почесать бородку, в то время как наследный принц неуютно заёрзал на троне. Его будущий учитель почти не нападал на короля демонов открыто и единственный успел пораниться, хотя до этого так рьяно рвался в бой.
«Система, хватит глупостей, как зовут мой меч?!» — Чжао Синьи чуть не прокричал эти слова вслух, но вовремя стиснул зубы, сдерживая очередной удар Ху Цюэюна.
Ноги его вновь проехались по каменной площади от сильного напора, подошва начала ощутимо стираться, кожа неприятно щипала и горела, словно её сильно натёрли. Однажды в детстве он проехался так руками по канату и сильно ободрал их — больше подобный опыт не повторял.
«Система! — в отчаянии взывал Чжао Синьи. — Этот твой Чжао Умэн должен знать имя своего меча, назови его мне!»
[Уговорили. Имя меча — Жумэн*.]
* Жумэн (кит. 入梦) – «погружаться в сон», Умэн (кит. 无梦) – «без грёз», «без снов».
Чжао Синьи не знал, плакать ему или смеяться. Кажется, этот заклинатель Чжао Умэн совсем не запаривался с именами, а обратил внимание на свой цзы и выбрал похожее.
Но он не мог терять время на бессмысленные размышления и замечания, когда Ху Цюэюн со стремительной скоростью нёсся на него. Чжао Синьи вздохнул, направил в меч большой поток ци. Глаза его невольно прикрылись, а с губ сорвалось решительное:
— Жумэн!
Вокруг клинка возникло слабое свечение, с ним Чжао Синьи ощутил себя гораздо увереннее и сильнее. На этот раз он не отступил назад, когда Ху Цюэюн ударил перед ним мечом, целясь в шею, а чуть наклонился вбок. Затем с молниеносной скоростью, не поднимая меч, провёл им понизу и ударил противника вбок. Красная ткань порвалась, на выглянувшей коже выступила кровь от неглубокой раны. Это был первый раз, когда назад отпрыгнул Ху Цюэюн, а Чжао Синьи злорадно усмехнулся.
«Я быстро учусь, правда, Система?»
Он привык слушать похвалу и порицание от товарищей по команде и также читать комментарии и видеть сообщения в донатах от зрителей на стримах, но сейчас никто, кроме Системы, не мог сказать доброе слово. Для этого мира он был Чжао Умэном — заклинателем, обучавшимся в одном из Пяти Великих орденов с глубокого детства у самого главы, а не Чжао Синьи — киберспортсменом, впервые взявшим в руки настоящее оружие и за короткое время научившимся управлять своей ци. Только Система видела его прогресс, однако вместо похвалы вставила свой колкий комментарий:
[Смотря с чем сравнивать. (*´▽`*)]
Ху Цюэюн недооценил своего противника и от раны пришёл в бешенство.
— Я убью тебя, Чжао Умэн!
— Чего ты так обижаешься? Разве сам не хочешь вернуться домой?
Чжао Синьи по-прежнему верил, что первым попаданцем оказался именно главный герой, кардинально изменивший сюжет новеллы, однако тот яростно взревел:
— Мой дом рядом с шицзунем!
Теперь и Гэнхуа, меч Ху Цюэюна, засиял от потока сильной энергии, но не белой, как у Чжао Синьи, а огненно-рыжей. В глазах противника появился недобрый блеск, заставивший читателя напрячься. Они одновременно сорвались с места, и по площади разнёсся оглушающий звон. На этот раз столкнулись не только мечи, но и их ци. Чжао Синьи ощущал, насколько сложно было стоять на ногах, однако не собирался отступать и так легко сдаваться, поэтому продолжал давить; но и Ху Цюэюн не уступал ему, а взревел и наполнил меч ещё большей энергией. Оба ощутили сильное давление и от бурного потока отлетели в разные стороны на несколько чжанов. Ху Цюэюн упёрся мечом в каменную плитку, присел на корточки и проехался, но не упал, а вот его противник не выстоял.
Чжао Синьи с грохотом приземлился на бок, продолжая удерживать меч Жумэн, однако от непривычного количества выпущенной ци его руку как будто пыталось разорвать на части. Он изогнулся, словно пытался встать на мостик, и вдруг услышал треск. Каменная плита провалилась.
Глава 25. Змеиные иглы под землёй
Меч Жумэн выскользнул из пальцев разрывающейся от боли руки, пока Чжао Синьи пытался ухватиться хоть за что-то, агрессивно размахивая конечностями, но продолжал падать. Он услышал грохот — земля была близко — и уже приготовился к мучениям и переломанным костям, если не к мгновенной смерти, как вдруг чьи-то сильные руки поймали его и прижали к тёплой груди. Чжао Синьи бессильно застонал и чуть не заплакал от переизбытка чувств — слишком много событий произошло за этот день, вдобавок, он чуть не разбился. Не успел Чжао Синьи произнести ни звука, как услышал рассекающий воздух тонкий свист. Сначала решил, что это простой комар пролетел над ухом, однако тот стал громче, и в следующий миг плечо пронзило от колющей боли, неприятно разливавшейся по организму: что-то похуже комариного носа вошло в его тело.