— Я сам могу идти.
Лишь после этих слов Чжао Ушуй ослабил хватку и сложил руки за спиной. Солнце освещало холмы и пригревало тёплыми лучами спины двух братьев, направлявшихся к отцу. С ночи нападения Чжао Синьи не видел ни не ставших полноценными учениками Ду Яна и Дин Сю, ни раненого Ду Жэсиня, поэтому ничего не знал об их состоянии.
Чжао Уцюэ сидел на стуле с полукруглой спинкой и что-то быстро писал, обмакивая кисть в чернила, но при виде сыновей сразу отложил в сторону и подошёл к ним.
— Умэн, возьми тренировочный меч, пока не получил новый, и немедленно отправляемся на совет.
Он протянул Чжао Синьи простой металлический меч в ножнах, на эфесе не было никакого необычного узора, как и отличительных знаков в целом. Сразу за ними в резиденцию вошёл высокий мужчина, на биси которого вместо тигра были изображены два глаза, выглядывавшие из тёмной пещеры — глава пика Покрова Ночи.
— Летим? — поинтересовался он, глава ордена сразу кивнул.
— Да, немедленно.
Он вышел из резиденции и чуть не столкнулся носом с седым Чжао Усинем.
— Вы же не попытаетесь нас остановить? — спросил Чжао Уцюэ, становясь на парящий в воздухе меч прямо у выхода из резиденции.
Старик рассмеялся.
— Пришёл пожелать вам хорошей дороги, вернитесь домой живыми. Ушан, приглядывай за своим братом.
— Конечно, — ответил глава пика Покрова Ночи и тоже встал на меч, Чжао Ушуй последовал их примеру.
Чжао Синьи тоже сконцентрировался и наполнил тренировочный меч своей ци, поднялся в воздух и осторожно ступил на него, боясь упасть с нового непривычного оружия, но ноги сразу приклеились к ножнам, как к магниту, и не скользили. На поясе у него также висел кинжал Скитальца с лазурной кисточкой, Чжао Синьи решил на всякий случай носить его с собой, чтобы иметь возможность защититься. Змеиную иглу из деревни Лазурных Кустов после произошедшего он боялся оставлять на открытом пространстве — тем более, та уже однажды успела догнать его и воткнуться в спину, поэтому Чжао Синьи спрятал её в старых ножнах под эфесом с обломком меча.
Ни с кем более не прощаясь, четыре члена клана Чжао взлетели над раскинувшимися холмами и отправились в путь. Попутный ветер дул им в спины, когда заклинатели в развевающихся белых одеждах с чёрными полосками приблизились к широкой реке, тянувшейся до самого горизонта. Они летели в одну сторону с течением — туда же, где находилась людская столица Минцзин.
На тренировочной мече Чжао Синьи чувствовал себя менее комфортно, чем на клинке с именем Жумэн, словно между ними существовала особая связь, создававшая ощущение свободы. А сейчас его словно связали верёвками, сковали движения и бросили в океан со словами: «Плыви». И он поплыл, но не так, как раньше.
По бокам от побережья то виднелись густые леса с зелёными деревьями, то сменявшие их поля с ещё не выросшим урожаем, изредка попадались крыши от деревень и городов.
Тишину вдруг разорвал звонкий голос Чжао Уцюэ:
— Сюда.
Он спикировал и начал снижаться по направлению к невысокому холму, возвышавшемуся с левой стороны реки. Издалека Чжао Синьи заметил чёрные дачаны старших адептов Байгуй Вэй и тёмно-синюю форму Хэйлун Тан — двое глав уже стояли на возвышении из широких каменных плит, в то время как другие заклинатели расселись прямо на траве. Среди них виднелись адепты с пучками в зелёных ханьфу с узором в виде перьев, однако их старая глава не прилетела. Орден Чифэн Цзоу тоже не успел явиться — возможно, задержались, как и в прошлый раз в столице.
Чжао Уцюэ спрыгнул с меча и поднялся к главам других орденов, в то время как Чжао Ушан повёл племянников к остальным адептам и первым уселся на землю.
— Кого я вижу, Чжао Ушан, — хмыкнул заклинатель в тёмно-синем, чьё лицо испещряли шрамы. Чжао Синьи уже видел его в столице Минцзин.
— Ян Михуэй, не ожидал увидеть тебя на срочном собрании, — вторил ему Чжао Ушан.
— Это взаимно.
Чжао Синьи удивлялся разногласиям, возникшим между столь взрослыми мужчинами: одно дело, когда ругался Чжао Ушуй с кем-то из молодых, и совсем другое, когда не ладило поколение их отцов. Вдобавок, они вели себя как дети!
Среди адептов ордена Хэйлун Тан Чжао Синьи узнал заклинательницу с яркими цветами в волосах, а затем пересёкся с холодным взглядом бледного юноши — тот не улыбался, не тревожился, а смотрел совершенно пустыми глазами, напоминавшими две бездны. Чжао Синьи поспешил отвернуться от него. Девушку он уже видел рядом с аптекарем Тан в столице, даже имя запомнил — Мэйли, однако сама Тан Сюэхуа на совет не явилась. Отсутствовал также и знакомый Цзоу Цзымо из ордена Байгуй Вэй.