— Не отдам! — заспорил тот и изо всех сил вцепился в сосуд.
Он сделал шаг назад и тут же потерял равновесие — нога Чжао Синьи ступила в полупросохшую лужу вина и поехала. Скиталец попытался удержать его на месте, однако тот сопротивлялся и вырывался, поэтому вместе они грохнулись на пол. Кувшин не выдержал такого обращения, выскользнул из рук Чжао Синьи и разбился от удара, осколки разлетелись по полу.
В своём мире Чжао Синьи так редко покидал свой дом и уж тем более падал (большую часть времени он сидел на стуле и играл в игры или же валялся на диване и либо читал новеллы, либо что-нибудь смотрел), что теперь понять не мог, каким местом ударился. Приземлился на спину, а болели все конечности, ещё и голова раскалывалась. Он даже не заметил, досталось ей или нет. Ещё и этот проклятый Скиталец приземлился ему на живот. Возможно, его прошлому толстому телу не пришлось бы так больно, но это слишком худое, поэтому помимо всего прочего у Чжао Синьи ещё и рёбра разболелись.
— Слезь с меня, тупой осёл*, — прошипел он сквозь зубы, на миг позабыв, к кому обращался.
* Кит. 蠢驴 – бран. «тупой осёл» (вместо «козёл», дурак).
— Это ты Моё Высочество тупым ослом назвал?
Скиталец впился локтем ему прямо в живот и подпёр свой подбородок, вскинул брови и хитро улыбнулся.
— Мне больно, ты не видишь? — захныкал Чжао Синьи. Конечно, в играх его часто ранили и убивали, но его физическое тело при этом не страдало! Он уже позабыл обо всех этих ощущениях и даже не пытался обращаться соответствующе.
Некоторое время Скиталец молчал и с интересом разглядывал его, как будто обнаружил новую сторону. Фамильярность не злила его, хотя, как заметил Чжао Синьи, напоминать о своём статусе тот любил.
— Знаешь, Чжао Умэн, мы не так много времени провели вместе, но я запомнил тебя другим. — Он сделал задумчивое выражение лица, взгляд приподнял к потолку, подбородок почесал, а локоть ещё больнее и глубже воткнул в живот Чжао Синьи. — Только понять не могу, что в тебе поменялось. Неужели ты так расстроен из-за наказания? Оно ударило по твоей гордости?
Чжао Синьи хотел бы пожать плечами, но лежал в слишком неудобной позе, а всё тело ныло.
— Чихал я на это наказание, — пробурчал он в итоге и попытался сбросить с себя Скитальца, но только застонал от лёгких движений руками.
— Вот это на тебя и не похоже, — заявил Скиталец и ловко вскочил на ноги, затем наклонился и с добродушной улыбкой протянул руку. Чжао Синьи показалось, что он хотел сказать что-то ещё, но вдруг сжал губы и промолчал, продолжая улыбаться. Самому подниматься было сложно, пришлось принять помощь.
Из-за бледноватого цвета кожи Чжао Синьи ожидал, что рука Скитальца окажется холодной, как у вампира, но в итоге поразился её теплу. Тогда он предположил, что демоны не покидали свой дворец без окон, вот и ходили все белёсые.
— Во-от, — вновь заговорил Скиталец, интонацией подчёркивая значимость своих слов, когда Чжао Синьи отошёл на пару шагов и вовремя схватил бамбуковую пароварку — надоедливые огненные муравьи желали вкусить её и находились всего в паре шагов. — Раньше ты не желал принимать помощи от демона. Мы думали наказать тебя или твоего брата, но я решил, что лучше выбрать тебя, повеселимся тут.
Чжао Синьи никак не переменился в лице, даже недовольство не высказал. Его не волновало, что там произошло у Чжао Умэна и его брата и почему один из них был вынужден отбывать наказание во дворце демонов, поэтому Скитальцу пришлось продолжить:
— А ты вообще никак не реагируешь. После тех дней во Вратах прошла твоя неприязнь к демонам, что ли? И забудь ты уже про это...
Изящным движением руки Скиталец указал на пароварку, которую Чжао Синьи защищал от муравьёв. Видимо, демоны королевской крови на кухне обычно не появлялись и не загружали свой мозг названиями посуды.
— Пароварку? — уточнил Чжао Синьи, но ставить назад её не собирался. — Слушай, Высочество, а демоны умеют талисманами пользоваться? Как загнать муравьёв обратно?
Сбитый с толку Скиталец застыл на месте с приоткрытым ртом. Даже в такой позе, удивлённый, ещё и в залитой вином одежде, он по-прежнему не терял своей величественности. Чжао Синьи понять не мог, это автор его особой королевской аурой наделил или что? А раз главный герой уже в короли забрался, то от одного взгляда на него хотелось в ноги кинуться с поклонами?