Как-то неправильно этот панцирь работал. Если бы он мигом покрыл тело заклинателя, пока тот падал, то мог бы оказаться неплохим спасением — смягчил бы урон при падении. Однако эта масса приклеилась к Чжао Синьи уже сильно после того, как он проторчал здесь некоторое время с Бурей Клинков и Скитальцем. Вот научился бы духовными силами управлять и мог бы не бояться разбиться — главное, чтоб талисман под рукой оказался. Или под ногой.
Когда опасность миновала, Буря Клинков свесила свою голову вниз, едва не коснувшись пепельными волосами головы Скитальца:
— Ваше Высочество, может, забудем про этот спор и выгоним этого человека из дворца? Не хочу я видеть его здесь в качестве слуги.
Тот приподнял голову, поднёс руку к лицу и насмешливо почесал подбородок:
— Что-то не так, Буря Клинков?
— Он угрожал Его Величеству! — сердито выпалила демон и ойкнула, чуть не свалившись обратно вниз, но успеха охватиться за торчавшие доски. — На твоих глазах вообще-то.
Скиталец рассмеялся.
— Он безобидный.
И даже продемонстрировал меч Чжао Умэна, который так и остался в его руках, чтобы его хозяин не пострадал. Или не устроил новых попыток покушения, но скорее, для его же личной безопасности.
— Эй, вообще-то я ещё здесь, — проворчал Чжао Синьи и смерил обоих демонов недовольным взглядом, но в таком виде он выглядел слишком комично, вот и демоны не воспринимали его всерьёз. Он попытался прищуриться, поглядывая на меч, что держал Скиталец, но желейный панцирь немного мешал.
Демоны смотрели на него, каждый думая о своём. Взгляд принца в зелёных одеяниях казался озадаченным, насмешливым и каким-то даже добрым, в то время как Буря Клинков помирала со смеху и в душе негодовала. Как бы комично ни выглядел этот заклинатель, видеть его здесь она не желала. Будь у него возможность, он бы и сам с радостью исчез отсюда… Как ни хотелось признавать свою слабость, он нахмурился и заставил себя спросить:
— Вы не знаете, как избавиться от этого?
О чём сразу пожалел. Скиталец и Буря Клинков не выдержали и захохотали в голос: первый схватился за живот и согнулся пополам, а вторая чуть снова с потолка не грохнулась.
— Мы даже не знаем, что это, — продолжая смеяться, наконец-то ответил Его Высочество.
Чжао Синьи поспешил ответить:
— Может, очередная пилюля подействовала?
Не признавать же свою бесполезность. Однако красные глаза смерили его подозрительным взглядом, а их обладательница задумчиво произнесла:
— У тебя же бумажки заклинательские на полу валялись, разве не они взорвались?
Хотя говорила она в вопросительной форме, всё равно настолько хитро смотрела, словно в правдивости своих слов не сомневалась.
— Нет-нет, — Чжао Синьи пробурчал себе под нос и задумался, как бы перевести тему, в то время как Система уже бесила своими фразами:
[Врёте и не краснеете, Синьи.]
Одновременно с ней ещё и Скиталец влез:
— Талисманы, что ли? — он изящно взмахнул рукой, поднёс к подбородку и почесал его. — У Чжао Умэна какие-то проблемы с ними, не удивлюсь, если дело в них.
Он старался говорить мягче, чтобы заклинатель не потерял лицо совсем* — тем более, когда оно оставалось единственным не скрытым. Чжао Синьи ни на волосок** не беспокоила честь персонажа, в теле которого он оказался — пусть этот Чжао Умэн поскорее вернётся, а душу читателя отправит в его родной мир! Пусть сам разбирается со своими талисманами! Зачем заклинателю вообще понадобился желейный панцирь? При падении не успеет догнать — всё равно разобьёшься, в бою становишься слишком медленным и сражаться точно не сможешь, только если защищаться. Но в чём смысл? Встать и спрятать остальных за своей спиной? Глупо же, это была не игра, где можно возродиться через несколько секунд.
* Лицо (кит. 面子) – репутация заклинателя. «Потерять лицо» (кит. 丢脸) значит опозориться, ухудшить свою репутацию.
** Вместо «ни капли», «нисколько не…» в китайском говорят «ни на волосок», «ни волоска» (кит. 毫不，毫无).
— Так что думаете, Ваше Высочество? — Буря Клинков всё-таки напомнила о волнующей проблеме. — Забудем о его поражении, пусть убирается из дворца?
Лицо Скитальца растянулось в улыбке, он выглядел довольным котом, слизывающим капли молока с усов, только усов у него не было. И молоко он не пил.
— Или заменим другим.
Система решила вмешаться, механический голос прозвучал довольно громко и заставил вздрогнуть от неожиданности, словно под окном взорвали петарду: